Большой город москва: Статьи в потоке — Большой город Москва

«Москва – слишком большой город». Лидеры немецкого документального театра Rimini Protokoll запустили проект «Remote Moscow» — Театрал

Используя нетеатральные пространства, Rimimni Protokoll умеют повседневность превратить в «театр момента», а зрителей – в главных участников действия, близкого к социальному эксперименту. В случае «Remote Moscow» это – групповое исследование городского пространства. На пункте сбора всем выдадут наушники и отправят курсировать по Москве под руководством компьютерного голоса. Но с экскурсией многосерийный «Remote Х», стартовавший в Берлине и за два года прошедший восемнадцать городов, ничего общего не имеет. Почему? «Театралу» рассказал Йорг Карренбауэр, один из участников Rimini Protokoll и создателей проекта.

–  Проект «Remote Х» «прошел» уже 18 городов, первым был Берлин, Петербург десятым, Москва – 19-я. Он «заточен» под пространство большого города? Это одно из главных условий?

– Москва, несомненно, один из самых больших городов в нашем проекте. Мы запускали «Remote» в крупном Бангалоре, «силиконовой столице Индии», в шумном Сан-Паулу, в Нью-Йорке. Но были и города более скромные по площади и по численности населения, например Лозанна и Авиньон. Их, конечно, сложно сравнивать с Москвой: инфраструктура не так развита, поскольку нет такого количества людей, улицы  крошечные и достаточно узкие – поэтому получаются совершенно другие туры. Но, в общем, они возможны и в маленьких городах. Мегаполис – не обязательное условие.

– А компьютерный, синтезированный голос? Если заменить его на «живой» человеческий, концепция «Remote X», «каркас» идеи сломается?

– На самом деле,  как и объявления остановок в московском метро, это наговаривают люди. Вы слышите голос не искусственно созданный, а голос актрисы или актера. Мы их записываем – продолжительность записей может достигать тысячи и более часов – затем слова, которые они в действительности не произносили, собираются с помощью программы, т.е. компьютер воссоздает, генерирует речь. Слоги и слова соединяются между собой, но без ударений – это и делает звучание искусственным.

– Насколько важно, что голос звучит искусственно, что именно машина коммуницирует с группой людей?

– В фильме «Она» («Her») достаточно похожий субъект – это женский голос компьютерной программы, который влюбляет в себя мужчину. И понятно, как этот фильм «работает». Он бы просто не получился, имея дело с «техническими» звуками.

Мы могли бы от начала и до конца записать текст с актерами, использовать «правильную» запись, но для нас принципиально важно использовать программное обеспечение, чтобы заставить голос звучать странно, искусственно. Когда программа с голосом Скарлетт Йоханссон пытается стать твоим другом, хочет быть ближе, ты идешь на это – и затем охотно, с готовностью соглашаешься на все, что она просит сделать. Но в нашем перформансе «компьютеризированное» звучание голоса держит между вами дистанцию, все время напоминает о разнице между вами немного неестественным произношением, «очищенным» от любых индивидуальных особенностей. Таким образом, вы просто концентрируетесь на информации, вы не заняты голосом самим по себе.

– Необычные действия пятидесяти человек, «стаи», в городском пространстве равнозначны вызову, провокации. Где вам встречались самые нестандартные реакции окружающих?

– Да, интересно наблюдать за реакцией людей из разных стран. Безусловно, есть различия в реакции итальянцев, например, и жителей севера Франции, но они разительно отличаются от реакции людей из Бразилии, Индии и, может быть, России.

Самую нестандартную реакцию мы встретили в Бразилии. Люди на улицах окружали нас, присоединялись к нам, что бы мы ни затевали. В наших действиях есть элементы флэшмоба, когда группа начинает, например, танцевать – и бразильцы делали это вместе с нами, не имея ни малейшего представления, какая музыка звучала в наушниках. Как только они видели 50 танцующих людей – просто начинали танцевать, может быть, потому что им нравится двигаться, не знаю… Когда мы шли вперед спиной, прохожие останавливались и с улыбкой смотрели на нас, вообще ловили любой fun. Возможно, бразильцы просто любят веселиться, быть вовлеченными в уличные праздники и шествия.

Индийцы, например, очень любопытны. 50 человек в наушниках сразу же привлекали их внимание. Они фокусировались на группе, пристально смотрели, и не было никаких способов «оторваться» от их взглядов. Они всегда подходили  и спрашивали: «Что это? Что вы слушаете? Могу я тоже послушать? Что вы здесь делаете? Могу я тоже?». Какие бы действия мы ни производили, даже не очевидные, не заметные, они немедленно замечали и шли за нами. Поэтому наша группа иногда «разрасталась», становилась все больше и больше, пополнялась новыми участниками.

В Петербурге было по-другому: вы можете часами ходить по Невскому задом наперед, но люди не обратят никакого внимания. Петербуржцы старательно делают вид, что ничего не происходит. У них не возникает никаких вопросов. У них нет желания быть вовлеченными. Может быть, они боятся, что с ними начнут разговаривать, или они просто не хотят оказаться помехой. Но, проходя мимо, они даже не смотрят. В этом и есть большая разница между петербуржцами и людьми из Индии, Бразилии и из стран южной Европы. Они стараются не контактировать.
– Между редакциями «Remote X» есть принципиальные отличия, связанные с культурным кодом города?

– Если я правильно понял вопрос, отличия, связанные с культурным бэкграундом аудитории? Есть принципиальная разница в том, кто составляет группу: пожилые люди, хипстеры, семейные люди с детьми и т.д.  В Швейцарии, например, много пожилых. Это, конечно, влияет на сам тур. Мы каждый раз, безусловно, учитываем локальный контекст: включаем в программу «местные» песни, шутки или представления, существующие о том или ином месте города. Так, например, когда наши участники спускаются в питерскую подземку, они слышат в наушниках: «Если ты видишь человека, бегущего по эскалатору, то он точно из Москвы». Это нам подсказали сами петербуржцы: они более расслабленные и не видят смысла спешить. Иногда мы используем в треке текстовые «ссылки» – выражения, характерные для того места, где мы сейчас находимся. Но акцентировать внимание на культурном  «коде» города для нас не принципиально. Это не самая главная тема.

– Какие новые условия, новые сложности предложила Москва, в сравнении с Петербургом и с Берлином, где стартовал проект?

– Москва отлично подходит для проекта «Remote X», равно как и Петербург, с потрясающим метро, широкими улицами, лестницами и переходами, большой пешеходной зоной и огромным пространством в целом. Здесь приятно и удобно двигаться с группой, что, например, совершенно невозможно в Нью-Йорке, потому что когда ты спускаешься в нью-йоркскую подземку, то понимаешь, что группе в 50 человек просто негде развернуться. Метро похоже на узкую и тесную пещеру, скрытую под водой, куда ныряют все, кто не может позволить себе автомобиль. Интересно было узнать, что в России, в Москве, городская транспортная система идеально приспособлена для каждого, метро еще и невероятно красиво, выглядит, как замок, плюс оно просторное и позволяет свободно двигаться большим потокам людей.

– Как вы ищите нужные точки для маршрута? Как исследуете пространство, с чего обычно начинаете?

– Никакого алгоритма для построения маршрута нет. Есть небольшой список наших любимых мест. Это кладбища, парки, тихие и отдаленные уголки города, иногда за городской чертой, где мы стартуем. Заканчиваем тур мы обычно на крыше, чтобы посмотреть на город с высоты. Есть места, которые мы хотели бы включить в маршрут, но далеко не всегда это получается. Например, посещение больниц. В Москве это невозможно из-за огромных расстояний.

Мы составляем список объектов, которые хотим посетить, отправляем местному продюсеру и начинаем искать их на карте Google: вот все кладбища, вот все станции метро, вот все церкви. Отмечаем все эти «реперные точки» и начинаем рассчитывать расстояния между ними, думаем, как лучше их объединить. Эта работа может занять несколько месяцев, прежде чем мы опробуем план в действии, пройдем по маршруту вместе с местным продюсером и убедимся, что он проложен рационально с точки зрения времени и расстояния. Как правило, есть три-четыре варианта одного тура. Затем надо получить разрешение на его проведение, выяснить, возможно ли здесь водить группу. Если невозможно, мы возвращаемся к планированию, пытаемся найти новые пути, чтобы сложить удобный маршрут, который преодолевается за 100 минут.
– Какие объекты вы всегда стараетесь включить в маршрут, кроме тихой точки на старте и высокой точки в конце?

– Мы стараемся включать больницы, потому что нам интересно посмотреть, как новые медицинские технологии влияют на наше будущее, как они помогают нам бороться со старением, с «поломками» тела и т.д. Мы всегда включаем торговые центры, иногда фонтаны. Это метафора, которую мы пытаемся использовать, но я не буду говорить об этом… В любом случае мы не нашли подходящий фонтан в Москве. Так что наш маршрут идет от удаленных (remote) тихих мест к центру города, где курсирует множество людей, где идет яркая жизнь. Кроме того, мы всегда стараемся, чтобы наш путь пролегал через какую-нибудь церковь, что довольно непросто сделать в Москве, потому что есть целый ряд запретов, к примеру, женщинам нельзя войти с непокрытой головой, мужчинам – в шортах. И в православных храмах принято стоять, в то время как для нас церковь – тихое место, где мы можем присесть и подумать. И мы все-таки должны были предложить нашим участникам пункт, где это можно сделать. Так что мы искали альтернативу здесь.

– В московском маршруте были места, которые стали для вас открытием?

– Я, на самом деле, плохо знаю Москву, поэтому многое для меня было неожиданным. Здесь мы нашли альтернативу церквям. Это православный монастырь, в прохладных и тихих стенах которого мы смогли отдохнуть. Мне показалось удивительным, насколько служащие монастыря были открыты и дружелюбны, с какой легкостью эти люди шли на контакт. Настоятель оказался достаточно молодым человеком, чему мы тоже очень удивились. Он был очень прост в общении и с самого начала стал оказывать нам всяческую поддержку. Мы неожиданно быстро получили разрешение водить группу, хотя я думал, что шансов преуспеть в переговорах никаких. Это был самый большой сюрприз для нас, одно из самых положительных открытий.

– А одно из самых отрицательных?

– Неприятно удивили препятствия, с которыми мы столкнулись при включении в маршрут одного из самых больших, дорогих и старых торговых центров Москвы. Переговоры велись долго. Они демонстрировали довольно пессимистичный взгляд на происходящее, поэтому прийти к соглашению было нелегко. Приходилось долго убеждать весь персонал, начиная от охранников и заканчивая pr-менеджерами. На все это ушло слишком много времени. Мы планируем провести около ста туров этим летом, а это значит – сто раз подняться на крышу торгового центра. Я боюсь, что это будет не совсем просто – снова и снова оказываться на их территории. Но главное – решение мы нашли. Супер.

На самом деле, все пункты, которые мы хотели включить в «Remote Moscow», включены. Отрицательный момент, если так можно выразиться, заключается в том, что Москва – слишком большой город, поэтому мы вынуждены были изменить масштаб нашего тура, сократив его до размера отдельного локуса. Мы не смогли посетить некоторые интересные места – а в Москве их чрезвычайно много – только потому, что они расположены далеко друг от друга.

– Какой момент в «Remote Moscow» вы бы назвали самым «опасным», непредсказуемым с точки зрения ответной реакции?

– У нас в проекте есть сцена, похожая на демонстрацию, когда все 50 человек разом поднимают вверх очки, мобильные телефоны, другие предметы и уверенно проходят мимо поста полиции. Не знаю, как на это отреагируют. Не исключено, что спросят: «Что вы здесь делаете? Что за массовая акция?». Конечно, у нас есть разрешение, которое мы можем предъявить, но, будучи немного знаком с вашей системой, понимаю, что все довольно непредсказуемо. Не ручаюсь, что нас не остановят в любой момент и не скажут: «Нет, вы не можете здесь выступать». Мне самому интересно, как будет проходить московский тур, но в процессе его подготовки люди, с которыми мы работали, не говорили: «это не разрешено», «это не безопасно». В Москве на это смотрят гораздо проще, чем в Петербурге.

– Когда год назад вас спросили, какой момент подготовки проекта в Петербурге вам больше всего запомнился, вы ответили «парад 9 мая». В Москве, видимо, тоже?

– Да, надо сказать, мы открываем наш тур в Москве практически в то же самое время, что и в Петербурге, поэтому снова захватили 9 мая, Ночь музеев – и шутим, что у нас небольшое дежа вю. Есть небольшие отличия, конечно. Мы наблюдали парад 9 мая в Петербурге, на Невском проспекте. Но нам сказали, что если мы хотим увидеть настоящий военный парад, то должны посетить Москву. Мы пытались попасть на Красную площадь, но Тверская улица была перекрыта – и, к сожалению, получилось посмотреть на торжества только по телевизору. Но мы наблюдали салют, по крайней мере. Нам открылся прекрасный вид с балкона недалеко от фабрики «Красный Октябрь». Увидели салют вместо мистера Путина.
– Многие сравнивают «Remote» с социальным экспериментом, с групповым тренингом. Он имеет терапевтический эффект, как вы думаете?

– Возможно, да. По крайней мере, для некоторых людей это стало «театротерапией». Но мы не задавались целью ее организовать в рамках нашего проекта. Это, на самом деле, отчасти конфликт, когда вы вроде сами по себе, со своим наушниками, но в то же время двигаетесь вместе с другими. Этот момент был нам интересен. Чтобы получить схожий терапевтический эффект, каждый может побродить по улицам в наушниках. Но особенность «Remote Х» состоит как раз в том, что люди не гуляют в одиночку – нечто их объединяет, делает сообщниками. И это часть драматургии, идея текста, по линии которого мы движемся.

Человек в нашем проекте – часть группы, но при этом он не хочет ей быть. И он свободен в выборе, к примеру, он волен не прыгать, не бегать, не танцевать, как другие. Каждый находится вместе со всеми, но в то же время сосредоточен на себе – и все время должен решать, участвовать ему или отступить назад, просто следовать за остальными, потому что он не хочет обращать на себя внимание.

Это театральная игра: голос все время говорит вам, что нужно делать. И это определенно дает некоторую силу, может быть, не терапевтический, но психологический эффект, когда вы заняты собой и проверяете, как далеко вы способны зайти, следуя командам в наушниках, и когда вы готовы остановиться, «сопротивляться».

Это нормально – не быть вовлеченным, не выполнять коллективные действия или на время выйти из группы. Эта реакция является частью нашего проекта. Случается, что я подхожу к людям и спрашиваю, исправны ли их наушники, слышат ли они голос или, может быть, хотят покинуть тур по причине нездоровья. «Нет, – говорят они, – я в порядке. Просто предпочел бы не делать это».

– Это интересный опыт. «Remote Петербург» помог мне еще по-новому осознать свои привычные, механические действия и понять, почему большой город делает из нас «биороботов».

– Многие смотрят на это как на игру с элементами флэшмоба. Но здесь есть еще интересный аспект взаимодействия компьютерных технологий и человека. Люди, особенно молодого поколения, сейчас целиком зависят от «умных устройств», они уже не могут обойтись без телефона, компьютера, GPS-навигатора. Они просто следуют за GPS-системой: говорят поворачивать – они поворачивают, не задумываясь. Доверяются полностью. Хотя, может быть, именно сегодня проезд через мост, на который их ведут, закрыт.

Сейчас GPS-система нужна, чтобы показывать дорогу, но она все больше и больше претендует на то, чтобы помогать тебе, улучшать твою жизнь, делать ее проще – но в то же время ее «отобрать». Это ждет нас – когда мы не сможем больше ориентироваться в городе, если у нас не будет мобильного устройства. Это уже существует. А в будущем, может быть, люди даже не смогут назвать свою любимую музыку, потому что будут охотно соглашаться с тем, что им предлагают новейшие разработки. Они не смогут выбирать, потому что выбор уже будет сделан за них. Это очень простая мысль, но не очень хорошо исследованная: как человечество и технологии будут взаимодействовать в будущем. Возможно, смахивает на научную фантастику, но в этом определенно что-то есть.

Мы проверяли это на жителях севера, у полярного круга, где старшее поколение всегда знает, куда идти, может определять стороны света. Притом что вокруг никаких деревьев, никаких гор – просто снег. Они умеют ориентироваться по структуре снежного покрова. Но молодое поколение уже может использовать только gps-систему, они больше не обладают этим знанием и не находят никаких различий между снегом и небом, которые кажутся одинаково серыми.

– Что принципиально отличает «Remote Moscow» от экскурсии по городу с аудиогидом?

– Дело в том, что мы не отсылаем наших участников к исторической или архитектурной стороне маршрута. Если вы идете с нами, например, в Санкт-Петербурге, то вы не получаете информации, каким образом та или иная церковь была построена, какое событие произошло на той или иной площади и т.д. В нашем случае это всегда акцентирование внимания на «поверхности», внешнем виде городского пространства: вот длинная, вот широкая улица, а вот высокое здание. Все это имеет опосредованное отношение к исторической и туристической карте города.

– Почему это все-таки театр, а не экскурсия в игровой форме? Театр – это когда «актер играет роль для зрителя». Петербургская традиция театроведения следует этой формуле, о чем некоторые вспомнили на Remote Петербург.

– Мы привыкли к такого рода вопросам: «Театр это или все-таки экскурсия?». Это определенно театр. Здесь вы видите 50 человек, выполняющих одновременно какие-то действия. Город – это сцена, а прохожие – зрители, задающиеся вопросом: «Что эти 50 человек делают? Что они разыгрывают?» Иногда мы останавливаемся и сами смотрим на город, на людей. Ведь для нас они тоже актеры, играющие свои роли. Ракурсы постоянно меняются, поэтому в нашем проекте много актеров и много зрителей. «Remote Moscow» легко назвать театром. Почему бы и нет?

– Без чего театр невозможен, без какой составляющей он перестает быть театром?

– Если на перформанс никто не пришел, это уже не театр. И когда ничего не происходит – просто 50 наушников лежат на столе – тоже. Если придет только один человек, наш тур не сработает, потому что для «Remote» нужно как минимум 15 человек.

Есть люди, которые приходят в театр и говорят: «Это не театр! Это не Чехов! Это не…» Fuck off! Если на это смотрят – хотя бы один человек – то это уже театр. И в повседневной жизни есть много театральных моментов.

Главная — РА «Большой город»

Более 18 лет опыт работы по оказанию рекламных услуг для крупных корпораций, госорганов и небольших фирм! 

Работа с нашей компанией не просто дает толчок в развитии, а выводит бизнес на совершенно новый уровень. 

Мы находим альтернативный подход к каждому клиенту в зависимости от его нужд и финансовых возможностей. 

Почему мы:

 

  • Партнерские отношения с организациями, регулирующими рекламную сферу!
  • Доступ к расширенной базе рекламных площадей!
  • Рекламные решения под ключ от разработки идеи до обслуживания конструкций!
  • Укомплектованный штат специалистов любого профиля от дизайнера до копирайтера!
  • Предоставляем фото и видеоотчет о проделанной работе 
  • На связи без выходных!

Мы не предлагаем конкретную услугу по рекламе, а подбираем варианты самой выгодной рекламы именно для вас!

Наша главная наша цель, чтобы вы были довольны и оставались нашим клиентом на долгие годы!

ПОЧЕМУ ИМЕННО МЫ?

Более 18 лет опыт работы по оказанию рекламных услуг для крупных корпораций, госорганов и небольших фирм!

 

БОЛЕЕ 600 КЛИЕНТОВ

Нам доверяют более 600 компаний! Мы благодарны им за оказанное доверие и положительные отзывы о нашей работе!

18 ЛЕТ УСПЕШНОЙ РАБОТЫ!

За это время мы стали одними из лидеров рынка в области рекламы!

БОЛЕЕ 4000 ВЫПОЛНЕННЫХ ПРОЕКТОВ!

За 18 лет работы мы реализовали более 4000 различных крупных проектов в сфере рекламы!

НАШИ УСЛУГИ

НАРУЖНАЯ РЕКЛАМА

Мы имеем собственный инвентарь наружной рекламы, а также доступ к расширенной базе рекламных площадей по всей России! Имеем скидки от крупнейших операторов наружной рекламы, которой готовы поделиться с вами!

РЕКЛАМА В ИНТЕРНЕТ

С 2008 года мы разрабатываем и продвигаем сайты любого уровня. Мы  создаем решения, которые проверенно работают! Нам доверяют интернет продвижение своего бренда крупнейшие российские и зарубежные компании!

РЕКЛАМА INDOOR

Благодаря нашему колоссальному опыту и наличию собственных рекламных плоскостей indoor рекламы, мы  подберем наиболее выгодное решение для эффективной внутренней  рекламы вашего продукта или услуги!

Подробнее

Подробнее

Подробнее

ПОДБИРАЕМ ЛУЧШИЕ ВАРИАНТЫ

Мы не предлагаем конкретную рекламу, а подбираем варианты самой выгодной рекламы именно для Вас.

Наша главная наша цель, чтобы вы были довольны и оставались нашим клиентом на долгие годы!

Вам не нужно сравнивать множество различных предложений и вариантов рекламы. Всё это мы сделаем за вас!

Заказать звонок

95% КЛИЕНТОВ ОСТАЮТСЯ С НАМИ: