Гуггенхайма в бильбао: Недопустимое название

Музей Гуггенхайма в Бильбао, Испания

Музей Гуггенхайма (Museo Guggenheim Bilbao), основанный в 1997 году, является одним из самых знаковых зданий современной европейской архитектуры, с которым связано немало интересных фактов.

Гуггенхайм всемирно известен не только благодаря оригинальной архитектуре, но и внутреннему содержанию. Музей современного искусства в Бильбао — это настоящий шедевр, который был спроектирован и построен знаменитым архитектором из Канады Фрэнком Гери на берегу живописной реки Нервион. В структуре этого необычного здания отражается история города и его быт: блестящие на солнце титановые плитки, покрывающие большую часть строения, напоминающие рыбные чешуйки.

Оригинальные экспонаты наполняют весь первый этаж музея, включают в себя футуристические лабиринты из металла, играющего лучами света, проходящего сквозь стеклянные скалы. Время от времени здесь проводятся довольно необычные выставки, которые привлекают к себе особое внимание и интерес, временно становясь главной местной достопримечательностью.

К примеру, в 2014 году здесь были выставлены на всеобщее обозрение работы Йоко Оно и необычные скульптуры Эрнесто Нето.

Здание музея имеет три полноценных уровня, соединенных между собой изогнутыми дорожками, титановыми и стеклянными лифтами и лестницами. Выставочное пространство поистине поражает своим размахом и включает 20 галерей, которые отличаются как по форме, так и по необычному содержанию. Это разнообразие не раз демонстрировало универсальность в умелых руках музейных кураторов и дизайнеров, создающих поистине неповторимую атмосферу для каждого отдельного уголка. Кроме выставочного пространства, в здании музея располагается книжный магазин, кафе и ресторан.

Площадь здания составляет двадцать четыре тысячи квадратных метров, из которых одиннадцать тысяч отведено выставочному пространству. Этот весьма эффектный архитектурный памятник современности имеет инновационные конфигурацию и дизайн, что определенно обеспечивает соответствующий фон для расположенных в его стенах предметов искусства.

Здание музея стоит в приятном окружении скверов и бульваров и сконструировано так, чтобы частично возвышаться над соседними домами, образуя необычное зрелище. Вершину музея венчает его сердце — Атриум — величественный стеклянный купол, напоминающий металлический цветок. Посетив музей в Бильбао, будет также интересно прогуляться и вокруг него самого, любуясь целым рядом удивительных произведений современного искусства авторства Луизы Буржуа, Ива Кляйна, Джеффа Кунса, Эдуардо Чильиды и других.

Путешествуя по Испании, непременно стоит посетить это уникальное место, которое с недавних пор считается настоящим символом города Бильбао.

Музей Гуггенхайма в Бильбао, Испания

Музей Гуггенхайма в Бильбао (исп.: Museo Guggenheim Bilbao) находится в Стране Басков (Испания), в центре города Бильбао, на берегу реки Нервьон. Это музей современного искусства и одно из самых знаменитых сооружений не только в Бильбао, но и в мире.

Музей Гуггенхайма в Бильбао является одним из филиалов музея современного искусства Соломона Гуггенхайма. В Музее имеются постоянные экспозиции и временные выставки как испанских, так и иностранных художников.

Постоянные экспозиции музея посвящены искусству XX века. Здесь преобладают необычные скульптуры, инсталляции и электронные работы. Центральной работой коллекции музея является серия скульптур «Суть времени», выполненных из атмосферостойкой стали скульптором Ричардом Серра. Большая часть коллекции музея состоит из авангардных работ и абстракций.

Здание баскского музея спроектировано архитектором Фрэнком Гери (американско-канадского происхождения) и было открыто для публики в 1997 году. Архитектурное сооружение было сразу признано одним из наиболее зрелищных в мире строений в стиле деконструктивизма. Архитектор Филип Джонсон назвал его «величайшим зданием нашего времени».

ЧАСЫ РАБОТЫ МУЗЕЯ

Июль — Август: Вторник — Воскресенье, 10:00 — 20:00
Музей закрыт по Понедельникам, 25 декабря и 1 января.

На 24 и 31 декабря музей закрывается в 5 вечера. Касса закрывается за полчаса до закрытия музея. За 15 минут до закрытия музея просят пройти на выход. Вход в музей Гуггенхайма в Бильбао — через главный вход по музейной площади.

Не имеет собственной парковки для посетителей, однако, доступ удобный к муниципальным парковкам (оплата по счетчику) или можно воспользоваться стоянками недалеко от площади Пио Бароха.

СТОИМОСТЬ БИЛЕТОВ

Взрослый: 13 €
Для пенсионеров: 7,50 €

Для студентов: (< 26 лет) 7,50 €
Для детей и Друзей музея — бесплатно

Фото: guggenheim-bilbao.es

фото, описание, экспонаты, история создания

Каждая эпоха характеризуется каким-то новым направлением в искусстве, архитектуре, живописи, оставляя после себя своеобразные памятники-шедевры в виде художественных полотен, музыкальных произведений, уникальных зданий. Таким шедевром архитектуры деконструктивизма 20 века является Музей Гуггенхайма в испанском городе Бильбао.

Музей носит имя известного американского мецената, основателя Музея современного искусства в Нью-Йорке, увлекающегося абстрактным искусством и вкладывающим средства в его развитие. Соломон Роберт Гуггенхайм родился в еврейской семье, глава которой эмигрировал из Швейцарии в Америку и стал там успешным промышленником и коммерсантом. Финансовое положение его четвертого сына позволило ему приобрести большую коллекцию предметов абстрактного искусства и открыть музей.

Музей Гуггенхайма, открытый в Бильбао, по сути является филиалом нью-йоркского, но отличается своей необычной модернистской конструкцией, спроектированной архитектором Фрэнком Гери, известным в Америке и Канаде своими ультрасовременными проектами. Здание музея, открытое в 1997 году, можно назвать самым оригинальным воплощением идей абстракционизма и деконструктивизма в архитектуре 20 века.

Архитектура музея

Здание, по форме далекое от привычных стандартов, внешне напоминает какой-то инопланетный огромный корабль, снабженный замысловатыми, диковинного вида деталями. Музей находится на берегу реки Нервьон, отражаясь в спокойных водах своими сюрреалистическими формами и становясь от этого еще более загадочно-фантастическим.

Центральная часть здания похожа на раскрывающийся цветок артишока, а длинные крылья-павильоны, расходящиеся в разные стороны, напоминают лепестки. Стены, покрытые титановыми плитами, сверкая под солнцем, усиливают эффект космически неземной конструкции, приземлившейся на берег испанской реки. Кажущийся хаос изгибов металлических рукавов несет на себе функцию «улавливания света», поэтому даже в самую мрачную погоду авангардное здание выглядит сияюще праздничным. Так же потрясающе красиво оно на фоне сине-фиолетового вечернего неба и речной воды, зеркально отражающей удивительные формы уникального сооружения.

Необычные скульптуры

Со стороны реки проложен пешеходный изогнутый полудугой мостик, по которому можно пройти, чтобы осмотреть здание музея, подойти к огромной металлической скульптуре паука с неимоверно длинными «лапками». Автор этой скульптуры Луиза Буржуа, наверно, стремилась выразить идею роли насекомых на нашей планете, показать зависимость сильного человека от крошечного насекомого: фигура стоящего рядом с «лапкой» человека кажется маленькой игрушкой.

Перед зданием музея есть еще одна удивительная 13-метровая «скульптура» цветочного щенка, сделанная американским художником Кунсом. Оригинальная фигура как нельзя лучше подходит для оформления такого необыкновенного здания, каким является Музей Гаггенхайма. Надо отдать должное автору скульптуры и цветоводам, ухаживающим за цветочной «шерстью» щенка. Органично подобранные оттенки создают очень симпатичный облик гигантского изображения милого щенка-терьера.

Вызывает восхищение наружная инсталляция тюльпанов, изящно изготовленных из тончайшей стали, покрытых блестящей краской разных цветов: они тоже как будто из космоса. Завораживающим зрелищем смотрится абстрактная гирлянда, сотканная из стеклянных сине-серых шаров.

Экспозиции музея

В них широко представлены предметы абстрактно-модернистких направлений в искусстве, расположенные в тематических залах. В зале футуризма и абстракционизма можно увидеть работы Кандинского, Малевича, Маринетти, Боччони, Руссоло, а также современных художников-футуристов.

В зале сюрреализма можно познакомиться с мировыми шедеврами Сальвадора Дали, в зале кубизма наряду с лучшими работами Пикассо представлено много инсталляций и картин современных кубистов. Интересными экспонатами являются стальные скульптуры авнгардиста Ричарда Сери, воплотившего в них дерзкие идеи технологического прогресса в сочетании с беспредметной художественностью изображения.

Среди традиционных работ, к которым можно прикоснуться, очень много всевозможных инсталляций и картин, выполненных в электронном виде, порой поражающих воображение неограниченными возможностями электронного изображения.

Каждый уголок музея несет в себе идею абстрактного авангардизма, расширяющего границы современного художественного искусства, стремящегося успеть за научно-техническим прогрессом, который каждый день преподносит свои сюрпризы. Залы и двор музея никогда не бывают пустыми: тысячи туристов идут сюда нескончаемым потоком, чтобы вблизи увидеть настоящее Чудо современной архитектуры.

В какой стране лучше побывать? В Италии или Испании? — на все вопросы ответит наша статья.

деконструкция пространства и сознания — Моноклер

Рубрики : Арт, Культура, Последние статьи

Музей Гуггенхайма в Бильбао – уникальное сооружение, построенное архитектором-новатором Фрэнком Гери, заслужившим себе этим зданием репутацию «Брунеллески деконструктивизма». Гери сумел смоделировать главное чувство, овладевшее человеком в XX веке — тревогу, и экспозиция музея продолжает развитие этой темы. Разбираемся, как новая архитектура отражает границы нового мышления, в чём смысл деконструкции и какое воплощение она находит в концепции музея ⓘСтатья впервые была опубликована на украинском языке под заголовком «Музей Гуггенгайма в Бiльбао: суперництво архiтектури та мистецтва» в журнале «Арткурсив», номер 2, 2019..

Каким бы удивительным это ни казалось, непривычно считать архитектуру самодостаточной — она выразитель вкусов и нравов сложившегося под её влиянием общества. Так было в прежние века классического искусства, так происходит и сегодня. Сходя с глянцевых страниц модных обложек, архитектура медленно становилась стеклянной и лёгкой, невесомой. Человечество училось весь XX век по-новому мыслить, и визуальный образ хотело видеть новый, не тот, что двести лет сопровождал механику Ньютона.

Обновление в архитектуре

Фрэнк Гери, автор здания одного из самых вызывающих музеев, принял на себя эту миссию — развязать язык архитектуре, сделав её самодостаточной через абсолютно свободный и пластичный фасад, надетый на внутреннее пространство, как скафандр. Критика примерила к музею много метафор: межпланетная инсталляция, модель пещеры или ускользающего времени, даже чувства тревоги. Выдающийся психолог Ролло Мэй считал это чувство определяющим в двадцатом веке. И Фрэнк Гери стремился, в отличие от своего учителя Фрэнка Райта, автора здания нью-йоркского музея Гуггенхайма, — не запутать зрителя в коридорах времени, а именно вызвать это чувство тревоги.

Эмоциональная инфляция и новое искусство

Растекающиеся отсвечивающие листы на фоне горного ландшафта, на взгляд одних, разрушают, на взгляд других, возвеличивают благополучие набережной реки Нервьон, пробившей себе русло от горного плато на севере Испании к свободной воде Бискайского залива. Как река точит мягкую породу, с потолка музея свисают белые тяжёлые капли, не музей — пещера. Вход открывает грандиозной высоты расщелина с навесными переходами, в стороны расходятся галереи. Фрэнк Гери в такую форму переодел метафору «временной воронки», найденную его учителем Фрэнком Райтом, чтобы «остров» Нью-Йорк закружился вокруг нового искусства.

Райт завернул горизонтальную панораму серпантином, чашей, и поставил в центр экспозиции прогресс, сделавший искусство музейным объектом. Через 50 лет, когда Гери проектировал свой музей, впервые применив компьютерное моделирование, уже было ясно, что изогнутой формы спираль, яркая находка Райта, не стала проекцией времени, а обернулось неудобством, и Гери разделил внешнюю и внутреннюю сущность здания. Внутри соблюдая классическую организацию пространства, а внешне подавляя масштабом, неожиданной величиной здания. У зрителя возникает чувство, что над ним нависает «Титаник».

Невесёлый вид Бильбао после наводнения позволял архитектору эксперименты. Вместо того чтобы, как древний персидский царь, высечь реку, Гери украсил виновницу одним из лучших своих нарядов, хотя недоброжелатели считают, что именно высек. За музеем Гуггенхайма последовало здание Фонда Луи Виттона в Булонском лесу, затмившее своим алмазным блеском Центр Помпиду. Шарм оживляет моду. Мода вдохновляется искусством, а искусство — большой идеалист, оно создаёт вокруг себя условия жизни. Значит, цель архитектора благородна и высока — снять паутину с верхнего угла общественных взглядов.

Инсталляция «Maman» (1999): «Луиза Буржуа нашла такой образ идее Мамфорда: человек попадает в социальную материю, как паутину, и не замечает, что она затягивает, опутывает и отравляет». «Падающее тело» (2006) бразильского художника Эрнесту Нету: «с потолка музея свисают белые тяжёлые капли».

Фрэнк Гери — внук американских небоскрёбов

Жак Деррида не был первым, кто заговорил об изменившемся значении архитектуры, но из его рассуждений появилось название стиля — «Деконструктивизм». Музей Гуггенхайма в Бильбао закрепил репутацию одного из самых ревностных носителей этого стиля — Гери не родит мышь, серую и непримечательную. Лучшего нельзя было придумать, чем взять за отправную точку музей Соломона Гуггенхайма, увидевшего в новых формах искусства — идеал, к которому пойдет человечество, и перекинуть мост через Атлантику. Если двигаться по этому мосту, входя уже на реальный Кампо-Валентин, закрадывается ощущение, что мост сейчас сорвёт порывом ветра, над головой тянутся тонкие ванты, напоминая натянутый ветром парус.

Смысл «деконструкции» — развеять прежние установки и вдохнуть в человека силы определить своё личное отношение — этой цели подчинены все экспонаты музея, и с ней согласуется Гери, сделавший здание полнокровным участником общественной жизни. Под таким углом Опера Хаус уступает музею в Бильбао. К Опере идут, как на нос корабля — сфотографироваться. Музей в Бильбао — открытая палуба, невозможно взойти на корабль и совершить путешествие, не пройдя по нему. Гери с бабушкой Лией строил свои первые игрушечные здания из дерева, когда американский социолог Льюис Мамфорд в книге «От бревенчатого дома до небоскрёба» указал на эту изменяющуюся роль общественных пространств.

За тридцать лет до того, как Деррида оформил свои взгляды в трактате «О грамматологии» (1967), Мамфорд не просто описал, как вырастает на глазах, ломая крыши старых зданий, новая цивилизация, он доказал убеждённым энтузиастам строительства, что, обновляя архитектуру, они создают границы нового мышления. «Доминирующая кривая» Кандинского получала объем, закладывается первый кирпич в основание стиля, в котором будет работать Гери с его девизом: «строить, разрушая стереотипы». Это объясняет концентрацию арт-объектов на скромном пятачке свободомыслия: стадный рефлекс, где свою голову разбивают о стену не овцы, а волки (Цай Гоцян), бездна отчаяния, имеющая вид неба (Ив Кляйн), высохшая земля (Ансельм Кифер), фекалии, прорывающиеся через угол стены (Йозеф Бойс).

Ансельм Кифер: «Только с ветром, временем и звуком» (1997).

Наследство Дарриды в катакомбах Гери

Музей в Бильбао на своих стенах собрал тяжелый налёт памяти, чтобы показать ржавыми пластинами Ричарда Серры, какой осадок оставил век, на похоронах которого играл саксофон, а рождение осветила сигнальная ракета с «Титаника». Гери находит способ передать эмоциональную впечатлительность своих современников. XX век — тяжёлый, тучный, грозный, и экспозиция выглядит монотонной, озябшей, как весь музей, закованный во льды стекла. Посетитель не забудет угрожающую белизну свернутых над ним листов огромной бумаги, чувство неустойчивости, тупика и нехватки воздуха. Внутри музей — что-то между египетской пирамидой и тонущим кораблем.

Организаторы ловко вплели сюда Энди Уорхола. Его «Мерлин» — пощёчина удешевлённому растиражированному искусству. И ему удобен придуманный Гери формат пещеры. Намекая на мумификацию искусства, Уорхол говорит с завистью к Пикассо, знавшему её живой: «здесь покоится муза, питавшая вдохновением все стороны света». Музей — пещера, уходящая под Монпарнас. Вход в неё охраняет огромный паук. Под его похожим на моток ниток брюшком редкий посетитель согласится, что здесь права нового искусства заявлены с философским благородством. Луиза Буржуа нашла такой образ идее Мамфорда: человек попадает в социальную материю, как в паутину, и не замечает, что она затягивает, опутывает и отравляет.

В своих мемуарах племянница Соломона Пегги пишет, что фонд изменил её восприятие фамилии, сделав из «Гуггенхайм» отдельную страну. Как королевство Лихтенштейн. Гери учёл эту особенность и внешнюю архитектуру подстроил под это восприятие. Пегги поддерживала искусство, казавшееся ненормальным (Поллока, Ротко). Её отец оправдывал амбиции Эйфеля и столь же убеждённо доверился надёжности «Титаника». То, как закрепилась в Париже Эйфелева Башня, утвердило право нового искусства на существование, и тонкий танцующий центральный холл напоминает знакомые, идущие крест-накрест опоры. Последние главы XIX века Джордж Паркер и Альберт Эйнштейн дописывают почти одновременно.

Подобные пластинам Ричарда Серра конструкции Эдуардо Чилида под остроумным названием: «Советы Космосу V» и Ансельм Кифер: «Падающие звёзды» (1995).

Статья впервые была опубликована на украинском языке под заголовком «Музей Гуггенгайма в Бiльбао: суперництво архiтектури та мистецтва» в журнале «Арткурсив», номер 2, 2019.

Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.

Музей Гуггенхайма в Бильбао отметил 20-летие

Музей Гуггенхайма в Бильбао. Фото: Guggenheim museum Bilbao

Разговор, результатом которого стал будущий Музей Гуггенхайма в Бильбао, длился «не более получаса». Так, по крайней мере, утверждает Томас Кренс, директор нью-йоркского Фонда Соломона Р. Гуггенхайма в 1988–2008 годах. Именно он выступал за мировую экспансию музейного бренда, предложив выйти за стены знаменитого здания, возведенного по проекту Фрэнка Ллойда Райта на Пятой авеню в Нью-Йорке.

Музей Гуггенхайма в Бильбао, который в октябре отметил свое 20-летие, теперь неотделим от так называемого эффекта Бильбао — феномена, когда благодаря одной знаковой постройке невзрачный индустриальный город преображается в туристический и культурный центр. Однако многолетний директор музея Хуан Игнасио Видарте подчеркивает, что громадная, одетая в титановые пластины постройка по проекту Фрэнка Гери на самом деле была возведена в рамках серьезного плана по модернизации города, осуществляемого при поддержке муниципальных, провинциальных и региональных властей Бильбао.

После крупного наводнения 1983 года было принято решение очистить русло городской реки и восстановить обветшавшую набережную, где теперь находится музей. Средства из бюджета были выделены также на строительство метрополитена по замыслу Нормана Фостера (1995) и международного аэропорта, спроектированного Сантьяго Калатравой (2000).

Световое шоу в честь 20-летия музея в октябре. Фото: Guggenheim museum Bilbao

«Для того чтобы культурный проект способствовал трансформации целого города, он должен обладать рядом составляющих, — заметил Видарте на пресс-брифинге, посвященном празднованию 20-летия музея, — а именно быть частью более крупного плана, он не может быть изолированным. Чтобы проект успешно реализовывался, необходим баланс между амбициями и ресурсами».

Статистика свидетельствует об устойчивом эффекте Гуггенхайма в Бильбао. Несмотря на небольшое снижение числа посетителей после финансового кризиса 2008 года, всего с момента открытия музей принял более 20 млн человек, причем две трети из них — иностранцы. Для города, где проживает всего около 350 тыс. человек, по первоначальным подсчетам требовалось около 400 тыс. посетителей в год, чтобы окупить расходы на строительство (по оценкам экономиста Беатрис Пласы, $228 млн) и получаемые гранты (которые сейчас составляют около €9 млн в год).

Затраты окупились с лихвой. Согласно ежегодным экономическим исследованиям, которые проводятся по заказу музея, к концу прошлого года он принес €4,3 млрд в ВВП Страны Басков и создал €659 млн дополнительных налоговых поступлений для региона, обладающего финансовой автономией от Испании. Внушительная коллекция, состоящая из 130 работ послевоенного и современного искусства, на которую за эти годы было потрачено €110 млн, в 2015 году была оценена аукционным домом Christie’s в €729 млн.

А в начале 1990-х сама мысль о Музее Гуггенхайма в Стране Басков казалась странной. В апреле 1991-го, когда состоялась первая встреча Кренса с баскским правительством, Бильбао был центром террористической деятельности сепаратистской организации ЭTA («Страна Басков и свобода»), и интерес Фонда Гуггенхайма к Испании ограничивался Мадридом. Двухлетнее мировое турне, которое совершали главные шедевры из нью-йоркской коллекции, пока основное здание было закрыто на реконструкцию, включало остановку в мадридском Центре искусств королевы Софии.

Фонду предлагали также открыть филиал музея в здании, высеченном в горах недалеко от Зальцбурга, и взять в долгосрочную аренду Центр современного искусства «Пунта делла Догана» (который в конце концов достался французскому коллекционеру Франсуа Пино) как вторую локацию в Венеции, в дополнение к Коллекции Пегги Гуггенхайм.

По словам Кренса, он ставил непременным условием, чтобы «все расходы, как текущие, так и основные, взяло на себя баскское правительство», в то время как ответственность за «эстетические решения», в том числе архитектуру, коллекцию и программу выставок, лежала бы на Фонде Гуггенхайма. «Мы не могли себе позволить, чтобы наши название и бренд были разбавлены больше, чем у Coca-Cola, когда она дает свое имя другому безалкогольному напитку или производителю газировки». Баски столкнулись с давлением Испанской социалистической партии, которая требовала заморозить проект, вспоминает Кренс, в то время как местные жители критиковали культурный империализм «Мак-Гуггенхайма», получившего аванс в размере €20 млн.

Несмотря на эти препятствия, в 1994 году был подписан 20-летний контракт с возможностью продления до 75 лет. В 2014-м его срок был увеличен еще на два десятилетия. Теперь музей платит нью-йоркскому фонду €1,9 млн в год (меньше, чем прежде, согласно информации газеты El País), но считается «равным» в партнерстве. Фонд каждые два года предоставляет на шесть месяцев для выставки в Бильбао подборку работ из США. А в самом Нью-Йорке в попечительском совете выделено место для представителя Бильбао, существует отдельная должность куратора музея в Бильбао, разработана программа для молодых баскских художников, проводятся стажировки студентов-басков.

«„Эффект Бильбао“ заключается не только в том, чтобы построить здание, но и в том, чтобы создать институцию, которая эффективно работает, — заявил Видарте минувшим летом. — Несмотря на то что это произносилось много раз, такая модель не была франшизой… Хотя мы и носим имя одной семьи, мы являемся отдельным музеем».

Центр современного искусства «Облака»

Продолжаем изучать интересные культурные объекты, которые своей грандиозностью замысла и реализаций поражают общественность. Сегодня разговор пойдет о музее Гуггенхайма в Бильбао. Дорогостоящий проект, строительство которого ставили под сомнение, стал ярким архитектурным пятном и наделил город привлекательными для туристов чертами.

Его история уходит корнями в Америку 30-х годов XX века, где промышленник Соломон Роберт Гуггенхайм учредил Фонд поддержки современного искусства. Первый музей под его эгидой был построен в Нью-Йорке. Посетителям представили личную коллекцию создателя Фонда – работы художников-абстракционистов, творивших в 20-е годы прошлого столетия.

Когда зашел вопрос об открытии полноценных филиалов музея в городах Европы, с инициативой выступила администрация испанского города Бильбао. Власти понимали, что дальнейшее развитие муниципалитета будет зависеть от формирования его бренда. Говоря проще, Бильбао нуждался в своей изюминке.

Представители Фонда не были уверены, что именно этот город может стать местом строительства филиала музея. Однако местные власти настаивали. Директор фонда Соломона Р. Гуггенхайма Томас Кренц на вопрос главы правительства басков Хосе Антонио Арданзы, что нужно, чтобы в городе появился музей, ответил: «Здание площадью 35 тысяч квадратных метров, $15 миллионов на его строительство, еще $100 миллионов на создание коллекции, $100 миллионов субсидий на ее поддержание, еще $20 миллионов лицензионных отчислений Гуггенхайму, итого $370 миллионов, чтобы начать проект. И наш полный контроль». Арданза сразу дал согласие: «Считайте сделку заключенной». Таким образом, финансирование целиком легло на бюджет басков, готовых развивать в городе арт-бизнес.

От первоначальной идеи открыть выставочный зал в здании уже существовавшего Музея культуры быстро отказались. За работу принялся архитектор Франк Гери, который стал победителям формально проведенного конкурса на лучший проект. Стоит отметить, что он приехал в Бильбао с готовой идеей – за некоторое время до этого архитектор спроектировал здание для Концертного зала Уолта Диснея в Лос-Анжелесе. Реализовать его в США не представилось возможным – заказчиков испугала как стоимость, так и рискованность задуманного.

Франк Гери, все еще мечтавший воплотить проект в жизнь, представил на суд властей Бильбао свою идею, и получил добро. Однако все оказалось сложнее, чем виделось на первый взгляд – потребовалось вносить многочисленные корректировки, пересматривать бюджет. Так, например, облицовка здания напоминает рыбью чешую, и реализация задумки архитектора оказалась проблематичной. Это касается материала изготовления (вместо дешевой стали пришлось использовать титан) и непосредственно конструирования (расположить чешую стык в стык не удавалось по техническим причинам). По официальной информации, общая стоимость проекта составила 85 миллионов евро, однако, по слухам, реальная сумма в два раза больше.

Перед входом в здание установили скульптуры – огромного ужасающего паука, созданного Луизой Буржуа; большую цветочную собаку и букет из тюльпанов за авторством Джеффа Кунса. Музей, построенный в стиле деконструктивизма, сам по себе выглядит как скульптура. Его облик рождает целый ряд образов. Одним здание напоминает птицу, другим — корабль, третьим — самолет… В общем, интерпретаций множество.

Уже в первый год работы (1997) музей посетило огромное количество людей – один миллион триста тысяч. Для только что открывшегося арт-объекта эта цифра колоссальная. Затраты из городского бюджета постепенно начали покрываться, поэтому о финансовой составляющей вопроса впоследствии забыли – риск оказался оправданным.

Промышленный и непримечательный город благодаря одному только арт-объекту стал центром скопления туристов. Кроме того, он буквально спас Бильбао от краха, характерного для города в 90-е годы. Музей оказал положительно воздействие на дальнейшее развитие инфраструктуры и экономики Бильбао – на смену заброшенным заводам пришли парковые зоны и велосипедные дорожки, значительно поднялся гостиничный бизнес. Проект Фонда Гуггенхайма буквально оживил город.

С момента открытия и по 2013 год музей заработал около 3,2 миллиардов долларов, то есть доходы превзошли расходы на строительство более, чем в 35 раз. Кроме того, он обеспечивает работой 4, 5 тысячи местных жителей.

В 2014 году посетителями музея стали более одного миллиона человек, что превысило показатели 2013 года на 8,6%. Эти цифры поразили даже дирекцию центра, которая рассчитывала принять около 900 тысяч визитеров. Оборот средств музея Гуггенхайма в Бильбао в 2014 году составил 336,8 миллиона евро.

На сайте музея в качестве одной из ценностей проекта указывается экономическая составляющая. В частности, говорится о высоком уровне автономии от государственных структур, что позволяет гибко и своевременно реагировать на запросы конечного потребителя. Руководство музея уверено, что «довольный клиент — гарантия будущего». Несмотря на преобладающие в ключевых вопросах бизнес-критерии, на переднем плане также остается «чувствительность и уважение к искусству», ведь предмет, с которым приходится иметь дело, «выходит за рамки материального».

Успешность проекта подтверждается и тем, что Фонд Гуггенхайма продлил контракт с басками еще на 20 лет, тем самым выразив уверенность в его благоприятном будущем.

МНЕНИЯ И ФАКТЫ

Архитектор Филлип Джонсон: «Это величайшее здание нашего времени».

Автор проекта, архитектор Фрэнк Гери: «Этот проект был очень важным. Я имею в виду его влияние на город. Он изменил город. Для всех этот проект оказался выигрышным. Его строительство обошлось сравнительно недорого, и за 17 лет он полностью окупился. Сегодня город совсем не такой, каким я увидел его впервые… Он выглядит преуспевающим. И я очень этому рад, это своего рода чудо».

Во время встречи с журналистами архитектор Франк Гери в ответ на прозвучавшую в его адрес критику о вычурности построенных им зданий, демонстративно поднял средний палец руки. «Позвольте объяснить вам, ребята: 98 процентов зданий в мире — полное говно. Сделанные без дизайна или чувства стиля, без уважения к человечеству», — заявил он. Позже Гери извинился и объяснил свой поступок усталостью.

Френк Гари придает большое значение тому, как общественность воспринимает его работы: «Хочу спрятаться под одеялом, когда мои здания открываются для публики. Я в ужасе от того, что могут подумать люди», — заявил архитектор в одном из интервью.

Архитектор Андрей Коротич, город Екатеринбург (из интервью URA.RU): «Есть уникальный пример, который я называю синдромом Бильбао. Это крохотный рабочий городок с населением 350 тысяч человек на севере Испании, в котором нет ничего интересного. Я смотрел его панораму: это панельные, серые, убогие пятиэтажки хуже, чем у нас. Но у местной мэрии появились понты, амбиции. Они организовали конкурс на музей Гуггенхайма. И «забабахали» там такое, что желающих приехать и посмотреть было столько, что пришлось строить второй аэропорт. Одно сооружение переломило общественное сознание. Достаточно сделать у нас сооружение или группу сооружений, которое возбудило бы общественный интерес. На уровне произведения искусства, что-то уникальное. Я не думаю, что менталитет у элиты Бильбао намного выше, чем у нашей. Но они собрали деньги и построили».

Дарья Малина

Музей Гуггенхайма в Бильбао, Испания – HiSoUR История культуры

Музей Гуггенхайма в Бильбао – музей современного и современного искусства, спроектированный канадско-американским архитектором Фрэнком Гери и расположен в Бильбао, Страна Басков, Испания. Музей был открыт 18 октября 1997 года бывшим королем Испании Хуаном Карлосом I. Построенный рядом с рекой Нервион, которая проходит через город Бильбао до Кантабрийского моря, он является одним из нескольких музеев, принадлежащих Фонду Соломона Р. Гуггенхайма, и предлагает постоянные и посещаемые экспонаты произведений испанских и международных художников. Это один из крупнейших музеев Испании.

Миссия музея Гуггенхайма в Бильбао состоит в том, чтобы собирать, сохранять и исследовать современные и современные произведения искусства и представлять их в своем историческом контексте, предлагая зрителям любого возраста и набирать шанс открыть для себя искусство нашего времени. Художественная программа Музея, в которую входят презентации из постоянной коллекции и специальных выставок, представлена в здании, спроектированном Фрэнком Гери, необыкновенной архитектурной достопримечательностью наравне с сокровищами искусства, которые он представляет. Задуманный как часть амбициозного плана полностью трансформировать город Бильбао, Музей является продуктом исключительного партнерства между баскскими учреждениями и Фондом Соломона Р. Гуггенхайма. С тех пор, как он был впервые открыт для публики 19 октября 1997 года, Гуггенхайм Бильбао был частью международного созвездия Музеев Гуггенхайма, известного своими культовыми зданиями и инновационным подходом к музейной модели, который позволяет членам делиться ресурсами, проектами и инициативами.

Одно из самых восхитительных произведений современной архитектуры, здание было воспринято как «сигнальный момент в архитектурной культуре», поскольку оно представляет собой «один из тех редких моментов, когда критики, ученые и широкая публика были полностью объединены вокруг чего-то «. Музей был зданием, наиболее часто называемым одной из самых важных работ, выполненных с 1980 года в Мировом архитектурном обзоре 2010 года среди экспертов по архитектуре.

В 1991 году правительство Басков предложило Фонду Соломона Р. Гуггенхайма, что он будет финансировать музей Гуггенхайма, который будет построен в дряхлеющем портовом районе Бильбао, когда-то основным источником дохода города. Правительство Басков согласилось покрыть расходы на строительство в размере 100 млн. Долл. США, чтобы создать фонд приобретений в размере 50 млн. Долл. США, чтобы заплатить единовременный сбор в размере 20 млн. Долл. США в Гуггенхайме и субсидировать ежегодный бюджет музея в размере 12 млн. Долл. США. Взамен Фонд согласился управлять учреждением, повернуть части своего постоянного собрания через музей Бильбао и организовать временные выставки.

Музей был построен компанией Ferrovial стоимостью 89 миллионов долларов США. Около 5000 жителей Бильбао посетили предварительную феерию за пределами музея в ночь перед официальным открытием, в которой были представлены световые шоу и концерты на свежем воздухе. 18 октября 1997 года музей был открыт Хуаном Карлосом I Испании.

Здание:
Фонд Соломона Р. Гуггенхайма выбрал Фрэнка Гери в качестве архитектора, а его режиссер Томас Кренс призвал его создать что-то смелое и инновационное. Кривые на внешней стороне здания должны были казаться случайными; архитектор сказал, что «случайность кривых предназначена, чтобы поймать свет». Интерьер «спроектирован вокруг большого, наполненного света атриума с видом на устье Бильбао и окружающие холмы страны Басков». Атриум, который Гери прозвал Цветом по своей форме, служит организационным центром музея.

Разработанный американским архитектором Фрэнком Гери, музей Гуггенхайма в Бильбао представляет собой великолепный пример самой новаторской архитектуры 20-го века. С 24 000 м2, из которых 11 000 предназначены для выставочных площадей, Музей представляет собой архитектурную достопримечательность смелой конфигурации и инновационного дизайна, создавая соблазнительный фон для искусства, выставленного в нем.

В целом дизайн Гери создает впечатляющую скульптурную структуру, идеально интегрированную в городской рисунок Бильбао и его окрестности.

Окруженный привлекательными проспектами и площадями, музей расположен в недавно развитом районе города, оставив свое промышленное прошлое. Музейная площадь и главный вход находятся в прямой линии с Калле Ипаргайрр – одной из главных улиц, идущих по диагонали через Бильбао, и до центра города до двери музея. Однажды на площади посетители добираются до Зала, пробираясь по широкой лестнице, необычной особенностью, которая успешно преодолевает разницу в высоте между районами вдоль реки Нервион, где находится музей, и более высоким уровнем города. Таким образом, Гери создал впечатляющую структуру, не поднимаясь над высотой соседних зданий. Самая большая часть музея увенчана большим просветом в виде металлического цветка, покрывающего Атриум, один из наиболее характерных черт здания.

Можно пройтись по всему Музею, любуясь различными конфигурациями с каждой точки зрения, а также с рядом работ, созданных художниками, такими как Луиза Буржуа, Эдуардо Чиллида, Ив Клейн, Джефф Кунс или Фуджико Накая. Музейный участок пересекается на одном конце мостом Ла Сальве, который с 2007 года поддерживает скульптуру, заказанную Даниэлем Буреном под названием Arcos rojos / Arku Gorriak. Растяжка под мостом, галерея 104 – огромное пространство без колонн, в котором размещается установка Ричарда Серра «Материя времени» заканчивается в башне, жест скульптуры, который приносит архитектурный дизайн к крещендо, который, кажется, охватывает колоссальный мост и эффективно включает его в здание.

Однажды в Зале посетители получают доступ к Атриуму, истинному сердцу Музея и одному из отличительных черт архитектурного проекта Фрэнка Гери. С изогнутыми объемами и большими стеклянными занавесами, которые соединяют внутри и снаружи, Атриум – это просторное пространство, залитое светом и покрытое большим просветом. Три уровня здания организованы вокруг Атриума и соединены с помощью изогнутых дорожек, титановых и стеклянных лифтов и лестниц. Также выставочное пространство, Атриум функционирует как ось для 20 галерей, имеет ортогональную форму и с классическими пропорциями, а другие – с органическими нерегулярными линиями. Игра с разными объемами и перспективами создает внутренние пространства, где посетители не чувствуют себя разбитыми. Такое разнообразие продемонстрировало огромную универсальность в экспертных руках кураторов и дизайнеров выставок, которые нашли идеальную атмосферу для представления как крупноформатных работ в современных средах, так и небольших или более интимных шоу.

В дополнение к пространству галереи и отдельному офисному зданию в Музее есть комната для посетителей, Zero Espazioa; аудитория, вмещающая 300 человек; магазин / книжный магазин; кафетерий; и два ресторана: бистро и один ресторан высокой кухни звезды Мишлен.

Когда Музей Гуггенхайма в Бильбао открылся для публики в 1997 году, он сразу же был назван одним из самых впечатляющих зданий в мире в стиле деконструктивизма, шедевром 20-го века. Архитектор Филипп Джонсон назвал его «величайшим зданием нашего времени», в то время как критик Кальвин Томкинс в «Нью-Йорке» назвал его «фантастическим мечтом корабля волнистой формы в плаще титана», его блестяще отражающие панели также напоминают рыбья чешуя. Герберт Мушамп похвалил «меркурийный блеск» в журнале «Нью-Йорк Таймс». «Независимый» называет музей «удивительным архитектурным подвигом». Здание вдохновило другие структуры подобного дизайна по всему миру.

Музей бесшовно интегрирован в городской контекст, разворачивая свои соединительные формы из камня, стекла и титана на участке площадью 32 500 квадратных метров вдоль реки Нервион в древнем индустриальном центре города; хотя и скромный с уровня улицы, он наиболее впечатляет, если смотреть с речки. В общей сложности 24 000 м2, из которых 11 000 м2 предназначены для выставочных площадей, в нем было больше выставочных площадей, чем три коллекции Гуггенхайма в Нью-Йорке и Венеции, объединенные в то время. 11 000 м2 выставочной площади распределены по девятнадцати галереям, десять из которых следуют классическому ортогональному плану, который можно идентифицировать по внешности каменными покрытиями. Остальные девять галерей имеют неправильную форму и могут быть идентифицированы снаружи своими закрученными органическими формами и титановой оболочкой. Самая большая галерея вмещает 30 метров в ширину и 130 метров в длину. В 2005 году в нем разместилась монументальная установка Ричарда Серра «Вещь времени», которую Роберт Хьюз назвал «смелым и возвышенным».

Выставки:
В музее, в частности, размещаются «масштабные, специфичные для конкретного объекта работы и установки современных художников», такие как «Змея» на 100 метров Ричарда Серры и демонстрирует работу баскских художников, «а также жилье из нескольких произведений» от коллекции современного искусства Фонда. В 1997 году музей открылся «Музеями Гуггенхайма и искусством этого века», обзором искусства 20-го века от кубизма до нового медиа-искусства. Большинство предметов приходилось на постоянную коллекцию Гуггенхайма, но в музее также были приобретены картины Виллема де Кунинга, Марка Ротко и Клифффорда и заказаны новые работы Франческо Клементе, Ансельма Кифера, Дженни Хольцер и Ричарда Серра.

Выставки часто меняются; в музее проводятся тематические выставки, в частности, по китайскому или русскому искусству. Традиционные картины и скульптуры являются меньшинством по сравнению с установками и электронными формами. Изюминка коллекции и ее единственная постоянная экспозиция – «Материя Времени» – серия скульптур из стали, спроектированных Серрой, которая размещена в 130-метровой галерее Arcelor. Коллекции обычно выделяют искусство авангарда, абстракция 20-го века и беспредметное искусство. Когда музей объявил выставку 2011 года «Световой интервал», выставку произведений греческого бизнесмена Димитриса Даскалопулоса, который также является покровителем музея, встретил критику, среди прочего, слишком много кураторской власти для серьезного благодетеля. В 2005 году Оливье Берггрюн и Ингрид Пфайффер курализовали ретроспективу Ив Клейна. В 2012 году выставка Дэвида Хокни привлекла более 290 000 посетителей музея.

Влияние:
Музей был открыт в рамках усилий по возрождению города Бильбао. Почти сразу после его открытия Гуггенхайм Бильбао стал популярной достопримечательностью, привлекая посетителей со всего мира. В первые три года в музей посетило почти 4 миллиона туристов, которые помогли создать экономическую деятельность в размере около 500 миллионов евро.

В первые три года в музей посетило почти 4 миллиона туристов, которые помогли создать экономическую деятельность в размере около 500 миллионов евро. По оценкам областного совета, посетители денег, потраченные на отели, рестораны, магазины и транспорт, позволили ему собрать налоги в размере 100 миллионов евро, что больше, чем оплата за строительство.

Здание было показано в фильме Джеймса Бонда в 1999 году «World Is Not Enough» в последовательности над заголовком и в 2007 году тамильский фильм «Сиваджи»: «Босс», в котором он является местом для стиля песни, составленным A.R. Рахман. Музыкальное видео Mariah Carey «Милая», режиссер Hype Williams, показывает певцов Jermaine Dupri и Carey в разных местах в Музее Гуггенхайма в Бильбао.

Гуггенхайм Бильбао | Посетите корпоративный сайт Музея Гуггенхайма в Бильбао, чтобы узнать все об его организационной и институциональной информации

Добро пожаловать на корпоративный веб-сайт музея Гуггенхайма в Бильбао, где вы найдете всю институциональную информацию о музее. В смелой попытке поддержать новые информационные и коммуникационные каналы, Guggenheim Bilbao представляет на этом сайте философию, которая определяет его действия, его стратегические цели и его социальную ответственность.

Вступление

Музей Гуггенхайма в Бильбао стал результатом исключительного партнерства между баскскими учреждениями и Фонд Соломона Р. Гуггенхайма. Более чем через два десятилетия после своего торжественного открытия в октябре 1997 года Музей стал реальностью, которая превзошла самые амбициозные художественные и культурные ожидания и внесла огромный вклад в городское, экономическое и социальное возрождение города Бильбао и его окрестности.(…)

График

Проект строительства музея современного искусства в Бильбао восходит к 1991 году, когда представители баскских администраций связались с Фондом Соломона Р. Гуггенхайма, чтобы вступить в сотрудничество по развитию важнейшего культурного учреждения в рамках глобальный план, предназначенный для обновления культурного, экономического, социального и городского возрождения города Бильбао и его окрестностей.(…)

Музей Гуггенхайма в Бильбао

Есть три организации, деятельность которых связана с Музеем Гуггенхайма в Бильбао: Фонд музея Гуггенхайма в Бильбао, Tenedora Museo de Arte Moderno y Contemporáneo de Bilbao, S.L., и Inmobiliaria Museo de Arte Moderno y Contemporáneo de Bilbao, S.L. (…)

Миссия, видение, цель и ценности

Миссия заявляет о raison d’être музея, о задачах, которые он должен выполнять для достижения своих целей, о том, «что», «как» и «почему» он существует. Видение, с другой стороны, провозглашает будущее состояние, которого организация желает достичь, а также его устремления. Цель — это амбициозная задача, направленная на то, чтобы смотреть в будущее, согласовывать стратегические решения и служить источником вдохновения и согласовывать все группы интересов. Ценности — это принципы, которыми руководствуется философия музея, и они определяют его поведение вне временных или краткосрочных обстоятельств: любая концепция, действие или цель пронизаны этими ценностями, характер которых является существенным и постоянным.(…)

Структура организации

Руководящими органами Фонда музея Гуггенхайма в Бильбао являются Попечительский совет и Исполнительный комитет. Ежедневная деятельность Музея Гуггенхайма в Бильбао направлена через различные области деятельности. (…) (…)

Отчет и экономико-финансовая информация

Отчет Музея Гуггенхайма в Бильбао: художественная и образовательная программа, количество посетителей, влияние, индивидуальные и корпоративные члены, а также экономико-финансовая информация. Экономико-финансовая информация Sociedad Tenedora и sociedad Inmobiliaria. (…)

AD Classics: Музей Гуггенхайма Бильбао / Gehry Partners

© Пользователь Flickr: RonG8888 ПоделитьсяПоделиться

Facebook

Twitter

Whatsapp

Почта

Или
https: // www.archdaily.com/422470/ad-classics-the-guggenheim-museum-bilbao-frank-gehry
Музей Гуггенхайма, расположенный на берегу реки Нервион в Бильбао, Испания, представляет собой сплав сложных, закрученных форм. и увлекательная материальность, отвечающая сложной программе и промышленному городскому контексту. Музей Гуггенхайма в Бильбао Фрэнка Гери, с более чем сотней выставок и более чем десятью миллионами посетителей, не только изменил представление архитекторов и людей о музеях, но и способствовал росту экономики Бильбао благодаря поразительному успеху. .Фактически, явление трансформации города после постройки значительного архитектурного объекта теперь называется «эффектом Бильбао». Двадцать лет спустя Музей продолжает ставить под сомнение предположения о связи искусства и архитектуры сегодня.

+ 15

В 1991 году правительство Басков предложило Соломону Р. Фонд Гуггенхайма финансирует строительство музея Гуггенхайма в полуразрушенном портовом районе Бильбао, который когда-то был основным источником дохода города.Соответственно, музей стал частью более крупного плана реконструкции, который должен был обновить и модернизировать промышленный город. Почти сразу после своего открытия в 1997 году Гуггенхайм Бильбао стал популярной туристической достопримечательностью, привлекая посетителей со всего мира.
© Пользователь Flickr EEPaul
Участок у реки находится на северной окраине центра города. Дорога и железнодорожная ветка проходят на юге, река — на севере, а бетонная конструкция моста Салве — на востоке.Создавая ощутимую физическую связь с городом, здание движется и выступает вокруг моста Салве, образуя изогнутую набережную и образуя новую просторную общественную площадь на южной стороне участка, где находится городская сеть. заканчивается. Здание напоминает пейзажи, такие как узкий проход в главный вестибюль, напоминающий ущелье [2], или изогнутые дорожки и водные объекты в ответ на реку Нервион.
© Flickr Пользователь: dbaron
Хотя металлическая форма экстерьера сверху кажется почти цветочной, с земли здание больше напоминает лодку, что напоминает о прошлой промышленной жизни порта Бильбао.Построенные из титана, известняка и стекла, кажущиеся случайными изгибы экстерьера предназначены для отражения света и реакции на солнце и погоду. Фиксирующие зажимы образуют неглубокую центральную вмятину в каждой из титановых плиток толщиной 0,38 мм, заставляя поверхность колебаться в изменяющемся свете и придавая необычайную переливчатость всей композиции.
© Пользователь Flickr: Майкл Джонс 51
Из-за их математической сложности кривые скручивания были разработаны с использованием программного обеспечения для трехмерного проектирования CATIA, которое позволяет выполнять сложные конструкции и расчеты, которые были бы невозможны несколько лет назад. По сути, программное обеспечение оцифровывает точки на краях, поверхностях и пересечениях созданных Гери вручную моделей для построения моделей на экране, которыми затем можно манипулировать, как в мультфильмах.
Предоставлено Gehry Partners
Стены и потолки здания являются несущими и содержат внутреннюю структуру из металлических стержней, которые образуют решетки с треугольниками. CATIA рассчитала количество стержней, необходимое для каждого местоположения, а также их положение и ориентацию.Помимо этой конструкции стены и потолок имеют несколько изоляционных слоев и внешнее покрытие из титана. Расположение каждой части определяется программным обеспечением CATIA.
© Flickr Пользователь: Viajar sin Destino
Большой, залитый светом атриум служит организационным центром музея, занимая 11 000 квадратных метров выставочной площади в девятнадцати галереях. Десять из этих галерей следуют классическому ортогональному плану, который можно отличить снаружи по отделке из известняка. Остальные девять галерей можно идентифицировать снаружи по закрученным органическим формам, одетым в титан. Самая большая галерея имеет ширину 30 метров и длину 130 метров, в ней находится постоянная инсталляция Ричарда Серры «Дело времени».
© Пользователь Flickr: Икер Меродио
Социально-экономическое влияние музея было поразительным. За первые три года работы музей посетили почти 4 миллиона туристов, что принесло около 500 миллионов прибыли.Кроме того, деньги, которые посетители потратили на отели, рестораны, магазины и транспорт, собрали более 100 миллионов налогов, что более чем компенсировало стоимость здания. Однако обещание «эффекта Бильбао» также вызвало строительный бум в архитектуре «заявлений» по всему миру, который оказался неосмотрительным после недавнего экономического кризиса. Тем не менее, музей остается культовым сооружением, известным своей сложностью и формой.

Музей Гуггенхайма Бильбао | Фрэнк Гери

Guggenheim Bilbao — это музей современного искусства и всемирно известный архитектурный памятник Бильбао, крупнейшего города Страны Басков.

История

Музей Бильбао является частью сети Guggenheim , которая включает художественные галереи в Нью-Йорке, Венеции и Абу-Даби.
Открытое для публики 18 октября 1997 года здание музея, спроектированное американским архитектором канадского происхождения Фрэнком О. Гери , всемирно известно своими формами, облицованными органическим титаном, и было одним из ключевых факторов «Возрождение» Бильбао и превращение города из обедневшего промышленного центра и порта в одно из самых популярных культурных и развлекательных направлений Испании.

Идея, которая в конечном итоге привела к созданию Guggenheim Bilbao, заключалась в том, что можно было обновить город с помощью большого культурного проекта, разработанного в результате сотрудничества между государственным учреждением (баскское правительство) и частной организацией ( Фонд Соломона Р. Гуггенхайма), государственная сторона предоставляет финансирование и площадку для музея, а частная сторона обеспечивает управление и группу произведений искусства, предоставленных в аренду, чтобы сформировать ядро коллекции нового музея. Третий момент заключался в выборе известного современного архитектора (в данном случае Фрэнка Гери) для создания здания, которое было бы как можно более культовым, способного стать своего рода «визитной карточкой» нового учреждения.
Результат был настолько положительным, что новый термин Эффект Бильбао был придуман для обозначения способности положительно влиять на ослабленную местную экономику посредством создания крупного культурного учреждения.

Вид с воздуха на Гуггенхайм в Бильбао, расположенный на бывшей промышленной территории вдоль реки Нервион

Здание Фрэнка Гери

Музей расположен на участке земли в районе порта Бильбао, на берегу реки Нервион .
Возможно, самый известный дизайн Гери, Guggenheim Bilbao сочетает в себе элементы, типичные для архитектуры деконструктивизма, с органичными и плавными формами.
Пространства музея организованы вокруг большого центрального атриума, своего рода футуристической пещеры, наполненной дневным светом, проникающим через множество больших застекленных проемов и световых люков.
Расположенный на трех уровнях 20 выставочных галерей музея соединены между собой несколькими мостами, коридорами, лифтами и лестницами.

В то время как внешний вид здания, атриум и некоторые галереи на первом этаже характеризуются сложной геометрией, криволинейными формами и большим использованием дневного света, большинство выставочных галерей представляют собой довольно простые и более традиционные «белые коробки» без отверстий и видов. к внешней стороне.
Кроме того, в то время как внешняя сторона смело облицована листами блестящего титана , внутри широко используются картонные перегородки; Такой контраст делает здание площадью 24 000 квадратных метров (258 000 квадратных футов), безусловно, визуально ошеломляющим, если смотреть снаружи из атриума, иногда больше похожее на гигантскую театральную площадку, чем на солидную архитектуру.

Из-за двойной кривизны, геометрически сложной внешней оболочки и структурного каркаса традиционные методы архитектурного и инженерного проектирования начала 1990-х годов, возможно, не подходили для столь новаторского здания; Таким образом, Guggenheim Bilbao был одним из первых крупных архитектурных проектов в мире, который в значительной степени опирался на программное обеспечение для автоматизированного проектирования, в первую очередь CATIA , САПР для аэрокосмической промышленности, разработанный французской компанией Dassault Systèmes .

Гуггенхайм Бильбао, северный фасад; фото: Эрика Эде, © FMGB Музей Гуггенхайма в Бильбао

Коллекция произведений искусства Гуггенхайма в Бильбао

Коллекция музея в основном сосредоточена на современных художниках 20 и 21 веков.
Наряду с выставкой произведений искусства, предоставленных на долгий срок от Фонда Гуггенхайма, в Guggenheim Bilbao также представлено большое количество картин и скульптур, которые он приобрел или заказал с момента своего основания, в том числе работы Жана-Мишеля Баския, Ансельма Кифера, Виллема де Кунинга. , Роберт Мазервелл, Зигмар Польке, Герхард Рихтер, Джеймс Розенквист, Клиффорд Стилл, Сай Твомбли, Энди Уорхол, Джозеф Бойс, Марк и Роберт Раушенберги, Марк Ротко, Франческо Клементе и Сол Левитт.
Коллекция музея также уделяет особое внимание современным и современным баскским и испанским художникам, включая Эдуардо Чиллиду, Хуана Муньоса, Хорхе Отейса, Антонио Саура и Антони Тапиеса.

С момента своего основания музей заказал крупные произведения искусства для конкретных мест, такие как знаменитая серия Ричарда Серры «Вопрос времени», а также работы Джеффа Кунса, Фуджико Накая, Аниша Капура, Луизы Буржуа, Даниэля Бурена и Ива. Кляйн и другие.

Ричард Серра, «Дело времени», 1994–2005, серия из семи скульптур, погодостойкая сталь; фото: Энрике Доминго

Программа мероприятий Guggenheim Bilbao включает крупные временные выставки, специальные мероприятия, образовательные программы, мастер-классы для взрослых и детей, лекции, беседы, концерты и — одну пятницу в месяц — специальное музыкальное и художественное мероприятие под названием Art After Темный .

В здании музея находятся библиотека, интерактивное учебное пространство ZeroEspazioA , книжный магазин, кафе и два ресторана.
Guggenheim Bilbao полностью доступен для людей с ограниченными физическими возможностями, инвалидные коляски доступны бесплатно на стойке регистрации.

Галерея изображений

Архитектурная модель музея Гуггенхайма в Бильбао от Gehry Partners LLP

Guggenheim Bilbao, план первого этажа и чертежи северного фасада, предоставленные Gehry Partners LLP

Виды облицованной титаном ограждающей конструкции; фото: Эрика Эде и Йохансен Краузе, © FMGB Музей Гуггенхайма в Бильбао

Фото: J. Руано

Фото: Оливье Дюбуа

Атриум Гуггенхайма Бильбао; фото: Арис Гионис

Вид на две галереи «белого ящика» музея; Фото любезно предоставлено Гуггенхаймом Бильбао

Изображение на обложке: фото Дэвида М. Хилда, © SRGF, Нью-Йорк, любезно предоставлено Фондом Соломона Р. Гуггенхайма

Эффект Бильбао: как Гуггенхайм Фрэнка Гери положил начало мировому увлечению | Искусство и дизайн

Когда он приехал в Бильбао за месяц до его открытия, говорит Фрэнк Гери: «Я перешел через холм и увидел, что он там сияет.Я подумал: «Что, черт возьми, я сделал с этими людьми?» »« Это »- это музей Гуггенхайма в Бильбао, благодаря которому и его архитектор Гери, и баскский город стали всемирно известными. Его достижение, измеряемое многократно повторяемыми показателями числа посетителей и экономического подъема, всемирным признанием и освещением в СМИ, по сути, являясь сенсацией в Instagram задолго до того, как кто-либо знал, что это может быть, колоссально. Это возродило веру в то, что архитектура может быть амбициозной, красивой и популярной одновременно, но Гери всегда говорил, что ее успех застал его врасплох.

Музей был открыт 20 лет назад в этом месяце королем и королевой Испании, с тех пор он стал самым влиятельным зданием современности. Он дал свое название «эффекту Бильбао» — феномену, при котором инвестиции в культуру плюс эффектная архитектура должны уравнять экономический подъем для городов при их удаче. Это отец «культовой» архитектуры, плодотворный прародитель бесчисленных зданий необычной формы по всему миру. И все же очень редко, если вообще когда-либо, мириады подражателей Бильбао соответствовали оригиналу.Вероятно, это произошло из-за стечения обстоятельств, которое вряд ли повторится снова.

Несмотря на удивленные заявления Гери, это проект, который точно выполнил свои первоначальные намерения. Хуан Игнасио Видарте, директор музея, участие которого восходит к моменту его создания в начале 90-х годов, говорит, что он должен был стать «трансформационным проектом», катализатором более широкого плана по восстановлению индустриального города, находящегося в упадке. и пострадавший от терроризма баскских сепаратистов.Он должен был стать «движущей силой экономического обновления», «агентом экономического развития», который обращался бы к «универсальной аудитории», создавал «положительный имидж» и «повышал самооценку». Все это в значительной степени сработало. Он был вознагражден постоянным миллионом посетителей в год, 20-миллионный прибыл незадолго до 20-летия.

Гери, который победил двух других архитекторов в конкурсе на проектирование здания, вспоминает, что его попросили спроектировать то, что тогда еще не называлось иконой.Он нервничал. «Они сказали:« Мистер Гери, нам нужен Сиднейский оперный театр. Наш город умирает ». Я посмотрел на них и сказал:« Где ближайший выход? Я сделаю все, что в моих силах, но я не могу ничего гарантировать ». Так он придумал судорожное, величественное, кульминационное сочетание титана и камня, веса и мерцания, гибрид палаццо и корабля, который также переворачивает свой хвост, как у прыгающей рыбы, теперь стоит на берегу реки Нервион.

Это не был полностью новый набор идей — Сидней действительно продемонстрировал ценность преобразующей достопримечательности, как и Париж с Центром Помпиду.Франкфурт, Глазго и Питтсбург стремились возвыситься с помощью культуры и / или строительства музеев. Что отличает Бильбао, так это степень контраста между скромным статусом города и художественными и архитектурными амбициями его предполагаемого флагмана.

Они нашли союзника в Фонде Соломона Р. Гуггенхайма в Нью-Йорке, который ранее заказывал иконы у архитекторов по имени Фрэнк в виде белого спиралевидного музея Фрэнка Ллойда Райта на Пятой авеню. Тогда им руководил Томас Кренс, обладатель степени MBA Йельского университета и человек, сформированный культурой принятия рисков и заключения сделок 1980-х годов.Жители Бильбао слышали, что Гуггенхайм хотел расширить свое присутствие в Европе, и планы сделать это, добавив в коллекцию Пегги Гуггенхайм в Венеции, не «продвигались хорошо», как говорит Видарт, поэтому они предложили свой потрепанный город в место Ла Серениссима. Он говорит, что Гуггенхайму нравились их идеи и их серьезность.
Музей Гуггенхайма Фрэнка Ллойда Райта в Нью-Йорке. Фотография: Стэн Хонда / AFP / Getty Images
Было разработано соглашение, ранний пример международной торговли музейными брендами, который также порождает, например, предстоящий Лувр Абу-Даби, согласно которому правительства города, а также провинции и региона, в котором находится Бильбао, будут платить для строительства, а также способствовать приобретению и текущим расходам.Фонд Гуггенхайма предоставит свое имя, произведения из своих постоянных коллекций, а также его руководство и кураторство. Этот договор не пользовался всеобщей популярностью — его называли «Макгуггенхаймом», актом культурного империализма, оплаченного людьми, которым он подчинялся, — но он давал Бильбао доступ к высококачественному искусству, без которого музей был бы бессмысленным.

Гери, уроженец Канады, которому сейчас 88 лет, было тогда за 60, и он имел высокую репутацию в архитектурном мире за свои творческие переосмысления повседневных структур его приемного дома в Лос-Анджелесе. У него не было той знаменитости, которую он приобрел позже (например, появление на The Simpsons ), и хотя он был известен свободой своих форм, публика еще не видела многих сложных, многократно изогнутых форм. которые, начиная с Бильбао, считаются его торговой маркой.

Однако они назревали в некоторых из его проектов, особенно в доме стоимостью 82 миллиона долларов для страхового магната из Огайо Питера Льюиса — попечителя фонда Гуггенхайма с 1993 по 2005 год, его крупнейшего спонсора и человека, который познакомил Гери с Кренсом. который был спроектирован и переработан, но так и не построен.Гери и его офис первыми начали использовать CATIA, программное обеспечение, изначально разработанное для проектирования самолетов, которое позволяло создавать сложные формы без чрезмерных затрат. Это позволило ему реализовать Бильбао Гуггенхайм, как он старается указать, в рамках его бюджета в 100 миллионов долларов. «Я мог бы все исправить», — говорит он, — «но это не обошлось бы дешевле».

С тех пор умножилась способность компьютеров проектировать невероятно сложные здания. Это вездесущая и определяющая черта современной архитектуры.Он был эффективным соучастником постбильбаоской «культовой» архитектуры, которая, хотя здравомыслящие архитекторы указывали на ее слабые места почти все время, пока она существует, и хотя она страдает от очевидной гиперинфляции формы — если все выглядит ненормально, это становится нормальным — не собирается уходить.
Центр Помпиду в Меце. Фотография: Центр Жоржа Помпиду-Мец / Роланда Хальбе / HO / EPA
Это давнее увлечение могло произойти в любом случае, но Гуггенхайм дал ему топливо.Его влияние бывает двух основных типов. В одном из них государственные органы — в Вест-Бромвиче, Денвере, Меце — стремятся использовать некую версию «эффекта Бильбао» для «ускорения» (как это часто ужасно выражается) регенерации. В годы пузыря города в Испании особенно полюбили памятники, внешний вид которых превосходил их содержание, архитектурные тупые блондинки Сантьяго Калатравы, Оскара Нимейера или Питера Эйзенмана, которые выглядели особенно излишними во время крушения. В другом типе частные разработчики используют забавные формы в качестве маркетинговых инструментов для своих башен — взгляните на панораму Дубая или многих китайских городов или Лондонскую распродажу домашних гаджетов.

Что общего у обоих подходов, публичного и частного, — это использование зрелища для отвлечения внимания. Государственные власти могут не захотеть, чтобы вы заметили, что их планы восстановления шаткие. Разработчики обычно используют привлекательный дизайн, чтобы оправдать растягивание ограничений планирования или скрыть фундаментальное сходство и обычность своих продуктов, или продать здания до того, как они будут реализованы — в некоторых случаях также, чтобы дезодорировать грязные деньги, которые платят за проекты. .

Использование зрелищ также послужило основой для самой стойкой критики широко превозносимого Гуггенхайма за то, что его мощный вид делает его плохим местом для искусства. По мнению критика Хэла Фостера, выступающего в фильме Сиднея Поллака « Эскизы Фрэнка Гери », здание превосходит искусство, которому оно призвано служить: «он дал своим клиентам слишком много того, что они хотят, — возвышенное пространство, которое ошеломляет зрителя. эффектный образ, который может распространяться в СМИ и по всему миру как бренд ».

Гери знаком с критикой и сопротивляется. Всю свою профессиональную жизнь он знал и работал с художниками. «Вначале, — говорит он, — я думал, что архитекторы должны создавать нейтральные пространства для искусства. Но мои художники говорили: «Отвали, мы хотим оказаться в важном здании. Я хочу пойти домой и сказать матери, что нахожусь в Лувре ». Он перечисляет художников, которым, по его словам, нравился Гуггенхайм, — Ансельма Кифера, Сола Левитта,« даже »Роберта Раушенберга. Он говорит, что группа директоров музеев, собравшаяся в Лондоне, «приняла резолюцию, согласно которой они никогда не должны строить такое здание, как здание Фрэнка Гери… они в значительной степени придерживались этого.Он утверждает, что те же режиссеры — «вы знаете, кто они такие» — сказали Саю Твомбли никогда не показываться в Бильбао. В конце концов, он это сделал, примерно за два года до смерти. «Сай позвонил мне и сказал, что это лучшее шоу в его жизни».

Гери также стремится дистанцироваться от глупых аспектов архитектурного наследия здания. «Я прошу прощения за то, что имею к этому какое-либо отношение», — говорит он. «Может, меня повесят за двор. Я не хотел, чтобы это произошло ». Разговоры об «эффекте Бильбао» заставляют его съеживаться — «это чушь собачья… Я виню в этом твоих братьев-журналистов ». Он хочет, чтобы подчеркнуть аспект конструкции часто упускают подражатели, что, что она работает трудно связать с его окружением: «Я потратил много времени, что делает здание относится к модулю улицы 19-го века, а затем он был на реке , с историей реки, моря, лодок, поднимающихся по каналу. Это была лодка ».
Еще один вид музея Бильбао, который Гери спроектировал с помощью компьютерной программы, предназначенной для авиационной промышленности.Фотография: luisrsphoto / Getty Images
Видарт тоже обеспокоен его влиянием. Он «польщен», но в то же время «обеспокоен и нервничает… многие люди просто пытаются воспроизвести его самые поверхностные аспекты». По его словам, проект был связан не со зданием, а с «устойчивым» планом его управления и содержания, и восстановление Бильбао было связано не только с Гуггенхаймом, но и с инвестициями в инфраструктуру и другие объекты первой необходимости.

Рядом со зданием Гери стоит гигантский щенок, покрытый живыми цветами.Он был создан Джеффом Кунсом и «подписан» Хьюго Боссом. Незадолго до открытия трое баскских сепаратистов-террористов попытались замаскироваться под садовников и заложить в нем взрывчатку. Они были сорваны, но в перестрелке погиб полицейский.

Инцидент был знаковым. Это было свидетельством неприятностей, которые Бильбао пытался убежать, и которые действительно уменьшились. Собака Кунса-Босса, очаровательная и расчетливая одновременно, была ранним проявлением всемирно известной, ориентированной на рынок, захватывающей художественной культуры с большими деньгами, которая теперь стала привычной, для которой Бильбао Гуггенхайм определенно был троянским конем.Сам Кренс продолжал быть спорным и амбициозным героем этой культуры, если не полностью успешным — его Гуггенхаймы, запланированные для Рио-де-Жанейро, Лас-Вегаса, Гвадалахары, Тайчжуна, нижнего Манхэттена и Абу-Даби, по большей части не материализовались или заикались. если бы они сделали.

Но возложить на Бильбао Гуггенхайм последствия его наследия — это несправедливо по отношению к тому, чем он был и чем он является. Политические, культурные и коммерческие течения своего времени, не все из которых были благородными или возвышенными, черпали энергию для создания феномена, от которого немногие люди хотели бы избавиться, и меньше всего в самом Бильбао.Его истинный урок заключается в том, что его нельзя скопировать, потому что оно возникло в уникальных обстоятельствах.

Пять потенциальных икон

Центр Помпиду-Мец, Франция, проект Сигеру Бан , 2010
Как и в Бильбао, известное художественное учреждение создало заметный в архитектурном отношении аванпост в негласном городе.

The Public , West Bromwich, дизайн Уилла Олсопа, 2008 г.
Попытка возродить Уэст-Мидлендс с помощью «коробки удовольствий», где люди могли бы испытать и заняться искусством. Сейчас это шестиклассник.

Центр Нимейера, Авилес, Испания, спроектированный Оскаром Нимейером, 2011 г.
Культурный центр, спроектированный знаменитым бразильским архитектором в его 90-е годы, был закрыт по финансовым причинам вскоре после завершения строительства, но позже вновь открылся.

Музей Ордоса, Китай, компания MAD Architects, 2011 г.
Музей и достопримечательность города в пустыне Гоби, реконструкция которого считается малонаселенной.

Лувр Абу-Даби , дизайн Жана Нувеля, 2017 г.
Открытие в ноябре — это последний брак музейного бренда с честолюбивым городом, прославленным ослепительной архитектурой.

В эту статью были внесены поправки 4 октября 2017 года. Первоначально в ней говорилось, что гигантский щенок за пределами Гуггенхайма находился там только временно

Музей Гуггенхайма Бильбао, 20 лет спустя: как музей преобразовал город и почему «эффект Бильбао» невозможно воспроизвести

Фрэнк Гери может быть архитектором, который больше всего ассоциируется с Бильбао, но он не единственный. Встаньте рядом с ультрасовременным футбольным стадионом города Басков, построенным за 211 млн евро, половина из которых поступила из государственных средств, и посмотрите вниз на заброшенные промышленные здания у реки Нервион, 30 метров ниже.Зорроцаурре — это последний район бывшего портового города, который планируется реконструировать в соответствии с генеральным планом покойного британо-иракского архитектора Захи Хадид.

Он находится в двух километрах вокруг реки от самой известной достопримечательности Бильбао, Гуггенхайм Бильбао, и это дает представление о том, как мрачно выглядело это место до прибытия знаменитого музея. В 80-е годы промышленность города — черная металлургия и судостроение — находились в упадке. В худшем случае безработица составляла 25 процентов, а после десятилетий восстания — самая низкая точка была достигнута, когда баскская военизированная группа ETA убила трех полицейских, взорвав заминированный автомобиль в городе в 1989 году.Речная среда была загрязнена из-за остановок транспорта и развалившихся складов.

Сегодня музей, спроектированный Фрэнком Гери, является жемчужиной культурной короны Бильбао: сложенный, одетый в титан «корабль», приютившийся в воде рядом с мостом Ла-Сальве, на красивой набережной. С момента своего открытия в 1997 году он захватил воображение местных и зарубежных жителей. Для путешествующей публики это впечатляющий музей современного искусства, который можно разместить в Instagram. Для политиков, градостроителей, архитекторов и директоров музеев он представляет собой способность культурных учреждений возродить обветшавшие регионы.На этой неделе приглашенные гости, журналисты и высокопоставленные лица региона соберутся на пятидневные мероприятия, чтобы отпраздновать его открытие 20 лет назад.

Вид на незавершенное строительство. © FMGB Музей Гуггенхайма Бильбао, 2017.

Тем не менее, несмотря на всю его известность, многие спрашивают, существует ли так называемый «эффект Бильбао», и если да, то легко ли его повторить. Был ли Guggenheim Bilbao уникальным сочетанием проекта в нужное время и в нужном месте — великого архитектора и смелого музея в сочетании с необычайно дальновидным региональным правительством, готовым инвестировать? Были ли неправильно поняты причины его преобразующего эффекта, объясняющие, почему его модель часто подражали, но ее исключительный успех редко воспроизводился?

Вопросы актуальны в свете открытия в следующем месяце Лувра Абу-Даби, первого из трех музеев с участием международного партнерства и выдающейся архитектуры, запланированных для нового культурного района Объединенных Арабских Эмиратов на острове Саадият. (Остальные — это Гуггенхайм в Абу-Даби и Национальный музей Зайда, который менее известен, но, тем не менее, получил значительный вклад Британского музея.)

Начало Бильбао
Музей Гуггенхайма в Бильбао стал результатом партнерства между музеем Гуггенхайма в Нью-Йорке и правительствами города Бильбао и региона Басков. Вдохновителем проекта выступил независимый и неоднозначный директор Гуггенхайма Томас Кренс, который искал способы расширить музей и стабилизировать его финансы.Вместе с Бильбао он вскоре предложит филиалы в Сохо в Нью-Йорке и аванпосты в Берлине и Лос-Анджелесе, хотя все три были менее амбициозными, чем музей в Испании.

Хотя цифры разнятся, согласно отчету баскского экономиста 2007 года, опубликованному Американской ассоциацией музеев, начальные затраты на проект в Бильбао составили почти 230 миллионов долларов (195 миллионов евро). Беатрис Плаза, профессор экономики Университета Страны Басков, разбила гонорары: 12,1 миллиона долларов для архитектора Фрэнка Гери, 6 долларов. 4 миллиона долларов для исполнительного архитектора IDOM, 100,8 миллиона долларов на строительство, 24,7 миллиона долларов в фонд Соломона Р. Гуггенхайма на содержание музея, 9,9 миллиона долларов на землю, 44,5 миллиона долларов на начало собрания и 30,3 миллиона долларов на другие эксплуатационные расходы.

Строительство Гуггенхайма в Бильбао, 1993–1997 годы. © FMGB Музей Гуггенхайма Бильбао, 2017.

Цена была высока. Но, как сказал тогда Хосеба Арреги, тогдашний министр культуры Басков, сумма равнялась менее километру нового шоссе.В 1986 году Испания присоединилась к Европейскому союзу, предоставив таким регионам, как Страна Басков, доступ к очень крупным европейским региональным и структурным фондам, а также к инвестициям частного сектора со стороны вроде BBVA (Banco Bilbao Vizcaya Argenteria), второго по величине банка Испании. Регион отреагировал созданием новых агентств, чтобы упростить свой путь от индустриальной экономики к сфере услуг. Одним из ключевых проектов было восстановление района Абандойбарра вдоль бывших доков, частью которых был Гуггенхайм Бильбао.

За годы, прошедшие с открытия Guggenheim Bilbao, прибыль была значительной. По данным музея, он привлек 20 миллионов посетителей (более 60 процентов из-за рубежа) в город с населением всего 350 000 человек. Проект и его волновые эффекты создали более 5000 рабочих мест и принесли 650 миллионов евро дополнительных доходов казне Басков.

Нынешний директор отеля Guggenheim, Ричард Армстронг, рассказал Artnet News, что отель Guggenheim Bilbao изменил не только то, как посторонние думали о городе, но и то, как город воспринимает себя.«Большой успех Guggenheim Bilbao заключается в том, что он наглядно демонстрирует влияние, которое изобразительное искусство может оказать на способность города привлекать посетителей из разных стран и в то же время положительно изменить его психологию», — говорит он. «В 1990-е годы в город было трудно попасть, и он смотрелся вовнутрь, он не был« разборчивым »для иностранного гостя».

От скептицизма к празднику
До открытия проекта был широко распространен скептицизм, особенно в Нью-Йорке. Куратор по происхождению из Австрии Макс Холлейн, ныне директор Музеев изящных искусств Сан-Франциско, а в то время молодой сотрудник Гуггенхайма, вспоминает: «За три года до открытия мало кто думал, что это будет успех. Попечители, средства массовой информации, люди из новой архитектурной сцены не восприняли это всерьез. Было много скептиков, но Том [Кренс] держался своего курса ».

Фрэнк Гери, Музей Гуггенхайма, Бильбао, (2009 г.). Предоставлено Gemini G.E.L.

Мнение стало меняться по мере того, как музей приближался к завершению.За месяц до открытия под заголовком «Чудо в Бильбао» появилась статья легендарного критика архитектуры New York Times Герберта Мушампа. Он писал: «Однако чудо, происходящее здесь, — это не здание Гери, каким бы чудесным оно ни было. Чудесным событием является экстравагантный оптимизм, который проникает во взгляды тех, кто совершил паломничество [просто чтобы увидеть строительство] ».

Другие, однако, были менее влюблены. В 2005 году бывший преподаватель Гуггенхайма Пол Вернер опубликовал полемическую книгу под названием «Museum, Inc.Он выкристаллизовал сомнения многих и обвинил крупные учреждения, в том числе Гуггенхайм, в отказе от своей интеллектуальной миссии и принятии поведения, более подходящего для корпораций.

Но для Холлейн музей Гуггенхайма исследовал новые смелые возможности как в музеологии, так и в архитектуре. «Бильбао показал, насколько изобретательной и сложной может быть архитектура, и ознаменовал собой изменение в том, чего пытались достичь музеи», — сказал он Artnet News. «Не только посетители, но и профессионалы начали понимать музей в гораздо более позитивном смысле: создавая впечатления, которые могли бы изменить его.Это была метаморфоза из музея как хранилища в общую концепцию музея ».

Ричард Серра, Дело времени (2005) в Музее Гуггенхим Бильбао в 2015 году. Предоставлено Ричардом Серра / Общество прав искусства, Нью-Йорк.

Это также показало способность музеев использовать себя в качестве того, что Холлейн называет «создателями доверия» — или того, что другие называют брендами. Этот момент не упустили из виду такие учреждения, как V&A, Smithsonian, Pompidou и Louvre, которые работали или работают над созданием международных фирменных расширений.

«Гуггенхайм понял, что у него есть название, обозначающее определенный вид музейной идеологии. Одним из его достижений в то время было изменение восприятия самого себя в Европе, где он стал одним из самых выдающихся институтов в мире », — говорит Холляйн. Армстронг соглашается. «До этого мы были маленьким американским учреждением с красивым местом в Венеции».

Схема «эффекта Бильбао»
Начиная с Бильбао, множество открытий и масштабных расширений музеев по всему миру наняли высокопоставленных архитекторов и стремились стимулировать туризм, возрождение или другие социальные программы.К ним относятся, чтобы назвать лишь некоторые из них, Художественный музей Сантьяго Калатравы в Милуоки, музей Гери MARTa Herford в Германии и музей LVMH в Париже, расширение Денверского художественного музея Даниэля Либескинда, MaXXI Захи Хадид в Риме и Кунстхаус в Граце Питера Кука и Колина Фурнье, созданный для придаст более дальновидный вид средневековому австрийскому городу.

Многие предпочитают преуменьшать свой долг перед Бильбао, подчеркивая свои собственные местные условия. Но эту позицию оспаривает куратор архитектуры Музея современного искусства Мартино Стирли.

Интерьер музея Гуггенхайма в Бильбао, фото: Дэвид Хилд. Изображение любезно предоставлено Guggenheim.

«Бильбао и Гуггенхайм сообразили, что люди в постиндустриальном обществе хотят глобального культурного туризма в рамках архитектурного опыта, который можно легко продавать с помощью фотографических изображений», — говорит он. «Очевидно, что технические инновации, компьютерное проектирование и использование драгоценных строительных материалов сразу же стали успешными и стали образцом для многих музеев.Модель была четко и прямо скопирована, не обязательно на формальном уровне, но определенно концептуально ».

Многие из музеев, построенных во время бума последних 30 лет, действительно оказались успешными, хотя ни один из них не получил международного признания имени Бильбао. А некоторые попали в затруднительное положение. Город искусств и наук в Валенсии, спроектированный Сантьяго Калатравой, превысил свой бюджет в 300 миллионов евро примерно на 1 миллиард евро, и цена по-прежнему влияет на региональные бюджеты сегодня.

В постиндустриальном регионе Авилес художественный музей, спроектированный Оскаром Нимейером, также столкнулся с трудностями, даже закрылся на некоторое время в 2011 году. Эта неоднозначная история может объяснить, почему команда, стоящая за последним художественным музеем северной Испании, Ренцо стоимостью 80 миллионов евро. Центр Ботина, спроектированный для фортепиано в Сантандере, всегда заявлял, что он «не пытается создать такую икону, как Бильбао».

Центр Ботин Ренцо Пьяно в Сантандере. Изображение любезно предоставлено Центром Ботина.

Нет повторений
Между тем, самому Гуггенхайму трудно повторить эту модель.Его отделения в Сохо, Берлине и Лас-Вегасе закрылись, а амбициозные планы по созданию нового форпоста в Хельсинки были захвачены местной политикой и отменены в прошлом году. Технико-экономические обоснования в городах от Тайваня до Гвадалахары ни к чему не привели, в то время как чрезвычайно амбициозный Гуггенхайм в Абу-Даби зашел в тупик (по словам Гуггенхайма, положительные объявления о процессе строительства ожидаются в начале следующего года).

Для консультанта по культуре Адриана Эллиса, директора-основателя консалтинговой фирмы AEA Consulting в Лондоне и Нью-Йорке, Бильбао — большая редкость.Местные власти не предполагали, что музей в одиночку преобразит город. Деньги были вложены в новые бизнес-программы и учебные программы, новую трамвайную систему, линии метро (разработанные ведущей архитектурной фирмой Foster + Partners), аэропорт (Calatrava), а также крупные общественные здания, торговые и культурные центры и т.п. Филиппа Старка, Рафаэля Монео и Роберта А.М. Суровый.

«Гуггенхайм Бильбао был частью попытки возродить целый город с помощью стратегии, ориентированной на туризм», — говорит Эллис.«Музей был интегрирован в гораздо более широкий план города, включая транспорт и отели, и он находится в месте, где в течение двух часов дешевых рейсов есть только нужные демографические, миллионы состоятельных, среднего класса, образованных людей в таких городах, как Лондон. , Париж и Берлин ».

Несмотря на всю свою эксцентричность и склонность к риску, отель Guggenheim Bilbao тем временем хорошо использовал свои культурные ценности. Он привез выставки мирового уровня из своего Нью-Йорка и других учреждений, таких как Штедель во Франкфурте, и создал богатую шедеврами коллекцию работ художников, включая Роберта Раушенберга, Георга Базелица и Ансельма Кифера.Что наиболее важно, правительство продолжает поддерживать его амбиции: в декабре 2014 года партнерство с Фондом Соломона Р. Гуггенхайма в Нью-Йорке было продлено еще на 20 лет.

«Конфеты из конфет» Эрнесто Нето в галерее 202 в Гуггенхайме, Бильбао, 2014 г. Изображение любезно предоставлено Guggenheim.

Бильбао — не первое современное культурное здание, ставшее всемирно признанной иконой. В условиях экономического и культурного оптимизма в конце 1950-х годов австралийский город Сидней заложил основу для строительства Сиднейского оперного театра, которое впоследствии стало самым известным художественным зданием, построенным в 20 ^-м веках. К тому времени, когда он открылся в 1973 году, времена изменились, и, несмотря на его культовый статус, он больше никогда не повторился.

Точно так же Гуггенхайм в Бильбао был продуктом того времени, когда преимущества свободного рыночного капитализма, глобализма и интернационализации культуры казались самоочевидными, и в месте, где государственные органы были готовы инвестировать в течение более чем 30 лет.

Сегодня, с ростом национализма, почти десятилетием жесткой экономии и политической нестабильностью, это может быть подвиг, который трудно повторить.Правительства менее стабильны и имеют менее долгосрочные перспективы, в то время как дорогие культурные здания могут оказаться трудными для продажи нуждающемуся региональному населению. Возможно, что через поколение после Сиднея Бильбао станет памятником перспективной, прогрессивной и международной энергии, которая характеризовала 1990-е годы — и теперь так быстро исчезает.

Следите за новостями Artnet в Facebook:

Хотите опережать мир искусства? Подпишитесь на нашу рассылку, чтобы получать последние новости, откровенные интервью и острые критические замечания, которые продвигают разговор.
великих произведений искусства Гуггенхайма в Бильбао, которые можно увидеть в музее
Все мы знаем о тесной связи и взаимодействии искусства и медицины. Наслаждение искусством , особенно в эти необычные, трудные времена, становится важным выходом для нашего чрезмерно изнуренного ума, если, конечно, оно находится в безопасной среде. И если вы можете наслаждаться искусством в безопасной среде, которая также является архитектурной жемчужиной, как, например, музей Гуггенхайма в Бильбао , спроектированный Фрэнком Гери (ссылка), тем лучше.
Мы уже много лет следим за выставками в Гуггенхайме. Эта достопримечательность города Страны Басков символизирует успех важной архитектуры для брендинга и маркетинга города. Музей Гуггенхайма в Бильбао является частью международного созвездия музеев , что позволяет ему получить доступ к обширной постоянной коллекции, включающей все произведения из коллекций Фонда Соломона Гуггенхайма, включая фонды Бильбао. Эти работы дополняют друг друга и вместе предлагают глубокий, расширенный взгляд на современное и современное искусство.
Таким образом, до конца декабря 2021 года он демонстрирует некоторые шедевры музея Гуггенхайма в Бильбао на выставке под названием Masterpieces from the Guggenheim Museum Bilbao Collection . Посетителям предлагается выбор, который включает в себя культовый образ Мэрилин Монро, неоднократно повторяемый Энди Уорхолом, выразительную «Баржу» Роберта Раушенберга (холст, масло и шелкография), Девять бесед о Коммоде Сая Туомбли. Выдающиеся работы немецкого художника и скульптора Ансельма Кифера и американского художника Жана-Мишеля Баския также представлены на выставке, а также скульптуры баскских мастеров Эдуардо Чиллиды и Хорхе Отейсы.
У вас есть время до апреля 2021 года, чтобы посетить выставку под названием Олафур Элиассон: в реальной жизни , адаптацию прошлогоднего шоу в лондонской галерее Тейт Модерн (ссылка), куратором которой являются Марк Годфри и Люсия Агирре. Практика датско-исландского художника выходит за рамки создания произведений искусства, выставок и публичных мероприятий, включая архитектурные проекты. Верный его убеждению, что «Искусство — это не объект, а то, что объект делает с миром». , его работа также политическая и активистская.Элиассон создал солнечные лампы для автономных сообществ, организовал художественные мастерские для просителей убежища и беженцев, а также создал художественные инсталляции для повышения осведомленности о чрезвычайной климатической ситуации.
Совершенно на другом уровне, но не менее привлекательной является летняя инициатива музея под названием Learning Through Art 2020 . Здесь искусство рассматривается как средство обучения учеников начальной школы. Разговор об искусстве и участие в творческом процессе художников — это способ школьникам по-новому взглянуть на учебные темы.Программа основана на предпосылке, что дети, как правило, учатся лучше, когда они играют активную роль и имеют право голоса в собственном учебном процессе. Здесь им предлагают задавать вопросы, давать волю любопытству, исследовать вдохновляющие идеи и испытывать острые ощущения от открытий. Как и каждое лето, образовательная зона музея заполнена работами школьников, и посетители могут любоваться ими до 27 сентября.
Другие текущие выставки включают видеоинсталляцию Уильям Кентридж: 7 фрагментов и Лигия Кларк: Живопись как экспериментальное поле, 1948–1958 гг. , исследование работ известного бразильского художника.Все это говорит нам о том, что Музей Гуггенхайма в Бильбао — это нечто большее, чем просто знаковая, внутренне ориентированная достопримечательность: это подлинный пропагандист современного искусства.
Christiane Bürklein

Museum Guggenheim, Бильбао, Испания — https://www.guggenheim-bilbao.eus/en/exhibitions
Выставок:
Шедевры из коллекции музея Гуггенхайма в Бильбао
Олафур Элиассон: в реальной жизни
Обучение через искусство 2020
Уильям Кентридж: 7 фрагментов
Лигия Кларк: Живопись как экспериментальное поле, 1948–1958
Изображения: любезно предоставлены Музеем Гуггенхайма в Бильбао, см. Подписи
01 — Гуггенхайм
02 — Олафур Элиассон: В реальной жизни
03 — Олафур Элиассон: В реальной жизни
04 — Олафур Элиассон: В реальной жизни
05 — Обучение через искусство 2020
06 — Обучение через искусство 2020
07 — Лигия Кларк
08 — Кунс, щенок
09 — Уильям Кентридж, видеоинсталляция

Музей Гуггенхайма в Бильбао | Фрэнк Гери

Музей Гуггенхайма

Музей Гуггенхайма, спроектированный Фрэнком Гери, расположенный в Бильбао, Страна Басков, Испания, был открыт 19 ^-го октября 1997 года.Он представляет собой экспрессионистский модерн в городском контексте с умеренным климатом. Это криволинейная скульптура произвольной формы, построенная на стальном каркасе, покрытом титановой оболочкой. Общая площадь зданий составляет 24 290 м2, из которых 10 560 м2 отведены под выставки на трех этажах, соединенных стеклянными лифтами и подвесными переходами. Посредством природных компонентов музея Гери соединяет посетителей с окружающей средой с помощью таких элементов, как большие стеклянные стены и титановые элементы, отражающие чешую рыбы.

Другой важный городской компонент — это движение вдоль набережной. Использование пруда перед музеем и использование циркуляции театральным и динамичным образом создает впечатление, что река достигает края здания.

Гери попытался включить проект в более крупную городскую схему, оживив набережную и исследуя места, откуда открывались лучшие виды. И атриум, и пространство галерей визуально интегрируются с внешним ландшафтом и включают городской пейзаж как часть строительного компонента.

Архитектор решил покрыть поверхности, обращенные к реке, листами толщиной 0,3 мм из сплава титана и цинка, обладающих выдающейся прочностью и пластичностью, а также обеспечивающих лучший цвет, чем сталь, из-за пасмурного климата города.

Предоставлено Gehry Partners

Гери использовал богатый набор материалов и языков, чередуя камень, стекло и металл в изученной композиции, которая вызывает различные ощущения от того места, где вы ее видите.Способность Гери создавать такой спонтанный и органичный дизайн объясняется новым компьютерным достижением CATIA (трехмерное интерактивное приложение с компьютерной поддержкой).

Невозможно описать эмоции этого пространства. Гери утверждает, что титановая обшивка фасада на самом деле дрожит от сильного ветра, как будто здание дышит. Но именно здесь, в атриуме, здание оживает. Его волнообразная эротическая форма изгибается к небу, как будто желая погрузить посетителя в какой-то чудесный сон.

Гери описал три шага, которые привели к успешному строительству музея. Во-первых, он позаботился о том, чтобы «организация художника» оставалась первостепенной на протяжении всего процесса. То есть дизайн и строительство были связаны не столько с инженерией, сколько с художественным видением. Гери мог позволить себе дать волю своему внутреннему художнику, потому что программное обеспечение CATIA преодолело ограничения, наложенные на архитекторов прошлых поколений. Акцент на артистизме также сдерживал внешние политические и деловые интересы, вмешательство которых могло испортить процесс создания такого монументального здания.Вторым шагом для Гери было установить реалистичные сметы расходов и придерживаться их. Возможно, это звучит не радикально, но для подобных строительных проектов чрезмерный бюджет и чрезмерный оптимизм могут привести к неполным конструкциям и скомпрометированным проектам. Всего этого удалось избежать, что сделало процесс от начала до конца позитивным. Наконец, использование CATIA и титана позволило получить гибкий дизайн и разумную стоимость.

Предоставлено Gehry Partners

Информация о проекте:
Архитекторы: Фрэнк Гери
Расположение: Музей Гуггенхайма Бильбао, Испания
Год проекта: 1997

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено

Партнерами

Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

Предоставлено Gehry Partners

раздел

раздел

раздел

схемы

.